фото показано с : angliya.com

Почему нам так тяжело рядом с любимыми

Шествование коронавируса по миру вскрыло и оголило еще одну страшную пандемию – одиночества и нездоровых отношений. Люди вынуждены оставаться дома с теми, кого выбрали в партнеры, или в одиночестве. И неважно, что партнер зависим или агрессивен — все же лучше, чем одной или одному. 

Мы поговорили с психотерапевтом Натальей Жуковой (instagram.com/zhukova.natallia/) и попытались выяснить, откуда берутся болезненные сценарии личных отношений и как их отредактировать.

— Наталья, откуда столько сложных, неудачных отношений? Неужели мы всегда выбираем себе партнеров из-за наших непрожитых детских страхов?

— В вопросах, которыми я занимаюсь, это однозначно так. Корни зависимости и созависимости идут из детства. Из нашего воспитания, из правил, которые были в семье, из запретов. Но важно помнить, что и наших родителей воспитывали так же. Поэтому это проблема целых поколений.

— Почему вы занимаетесь темой нездоровых созависимых отношений? Это личное?

— Да. Я выросла в семье, где поддерживалось созависимое поведение. Меня постоянно винили, стыдили, навязывали мысль, что я, будучи совсем ребенком, обязана заботиться о больной бабушке. И у меня сложился паттерн: я должна спасать других людей. Когда заболела мама, у меня было ощущение, что я должна всю свою жизнь отдать, чуть ли не продать свои органы, только бы она выздоровела. Вот это и есть помешанное созависимое состояние, когда ты эмоционально зависишь от другого человека. После смерти мамы было ощущение, что я очень сильно виновата, потому что не спасла ее. Еще я думала, что мне нужно спасти моего отца (ведь он старый и больной), хотя он нормально чувствовал себя. Потом я начала встречать зависимых мужчин. И мне казалось, что я помогу им, исправлю их. Мол, они не будут пить, если рядом я. Естественно, этого не происходило. И я понимала, что у меня серьезные проблемы.

Я поступила в МГУ, училась на нейропсихолога. Когда собиралась писать первую магистерскую по психологии, спросила у декана, какая тема сейчас наиболее актуальна. Она сказала, что будет прогрессировать и развиваться тема созависимости.

— Созависимость можно назвать пандемией XXI века?

— Так было всегда. Просто сейчас стало модно говорить об этом, на созависимость стали обращать внимание. А ведь эту тему нельзя потрогать. С алкоголизмом все понятно — видно, что человек пьет. С наркоманией то же самое. Но как понять, что человек созависим?

Термин «созависимость» появился около 60 лет назад в Америке. Сначала его использовали для определения семей, которые жили с зависимыми людьми. Но созависимость — это не только жизнь с алкоголиком или наркоманом. Это понятие более широкое. Если зависимые люди зависят от веществ, от секса (сексомания), от работы (трудоголизм), то эмоционально зависимый человек зависит от другого человека.

Как правило, созависимые девушки находят либо мужчин-тиранов, либо отстраненных, равнодушных, игнорирующих их чувства и потребности алкоголиков либо инфантилов, которых надо спасать. Они обычно проигрывают модель поведения, которая была в детстве. Кто-то из родителей отстранялся или пил. Потом женщина находит себе такие же отношения, выбирает привычную модель поведения. Тебе привычно и понятно, как жить с алкоголиком, если папа был алкоголик. Ты знаешь, где молчать, где угождать, где не злить, где подстроиться. Еще есть несовершенный гештальт. Если я не могла помочь родителям, то мужчине точно помогу, чтобы закрыть ситуацию.

— Люди всегда играют в игры, и их роли уже давно описаны с помощью треугольника Карпмана. Почему людям нравятся роли спасателя, жертвы, агрессора?

— У спасателя есть много вторичных выгод. Я не могу стать спасателем благодаря какому-то серьезному достижению. Но я могу спасти собаку, заниматься благотворительностью или тащить на себе мужа-алкоголика и двоих детей. И все будут говорить: «Какая ты молодец!» Я получаю признание и любовь.

У жертвы свой кайф. Не нужно быть автономным, можно не работать. Ты сидишь, страдаешь, а тебя обеспечивает кто-то другой. У жертвы есть огромные списки вторичных выгод: не работать, не рисковать, не пробовать новое, не брать на себя ответственность в жизни —  класс! Вокруг появляется много людей, готовых помочь тебе.

— А если жертве нравится страдать, то зачем вмешиваться?

— Я тоже не знаю, зачем. Я не вмешиваюсь. Если мои близкие люди выбирают страдать, я могу только сказать, что мне жалко, что они выбрали такую жизнь. Правда, с человеком-жертвой очень тяжело быть на равных. Либо над ним хочется злостно издеваться, либо его хочется спасать. Есть такие несчастные мамы, которые постоянно манипулируют своим здоровьем. Ребенок поздно пришел домой, а она хватается за сердце, у нее предынфарктное состояние. Тут тяжело не включиться.

— С какой проблемой к вам чаще всего обращаются?

— Болезнь близкого человека и эмоционально зависимые отношения. Это самые актуальные проблемы. Клиенты часто мне напоминают меня лет семь-десять назад, потому что, как правило, ко мне приходят с теми темами, которые я уже проработала в себе сама. Поэтому у меня много сочувствия к ним и понимания проблемы изнутри.

— Наталья, где же взять пример здоровых отношений? В кино, в литературе?..

— Боюсь, что нет. Там одни созависимые. На ум приходят художники и писатели, которые страдают. Поэты, которые описывают, как они умрут без своих возлюбленных. Я просто не знаю, они так на самом деле жили либо просто так писали. Читаешь стихи Есенина — женщина его убивает: «Без тебя жизнь моя – тлен». Это ненормально. Или «Жди меня, и я вернусь, только очень жди…» Тоже веет созависимостью.

Люди, которые любят сначала страдать в отношениях, а потом творить, — созависимые. Сначала устроить ссору, скандал, а потом рисовать картины, писать музыку или стихи. У меня даже парень такой был. Сначала он устраивал истерику, а потом целую неделю вдохновенно писал. Накачать себя эмоциями, а потом творить — вот она, созависимость в мире гениев.

— А есть ли выход из этого?

— Конечно, есть! Мы часто нуждаемся в примерах, но забываем о том, что сами можем быть примером для своих детей, близких, для себя. Есть много информации, профессионалов, экспертов, которые могут помочь изменить привычные сценарии поведения. Есть варианты: идти на курсы или в терапию, в индивидуальный формат или в групповой. 

Над здоровым поведением и отношениями нужно работать. Задача каждого человека — привести себя к осознанности, оторваться от родительских сценариев и установок, взять ту обширную информацию, которая на сегодня есть в мире, заручиться помощью профессионала и применить все эти знания. Тем самым став опорой самому себе. Ведь именно из здорового отношения к себе вырастает здоровый запрос на отношения с другими, а не попытка закрыть детские «раны» и неврозы.

Беседовала Марина Бардадынова

56 +