фото показано с : theuk.one

ке. Однако ни Министерство образования и науки, ни другие государственные структуры до сих пор не могут дать конкретного ответа на вопрос: действительно ли выпускники школ нацменьшинств проигрывают на рынке труда? Можно ли вообще сравнивать качество образования в «латышских» школах и школах нацменьшинств? Серия статьей «Трудности перевода» посвящена реформе образования в школах нацменьшинств Латвии. Мы пишем о том, готовы ли школы к обучению на латышском; хватает ли учителей (спойлер: нет); не пострадает ли качество знаний от обучения не на родном языке; начался ли массовый исход из «русских» школ в «латышские» и как чувствуют себя школьники, которые на это пошли, а также о том, каковы первые впечатления от хода реформы. Кроме того, у нас есть подробные интервью с директорами русских школ. Министерство образования и науки никогда не скрывало: с момента восстановления независимости одной из целей образовательной политики и основной целью языковой политики являлось улучшение знаний латышского языка жителями Латвии. «В 1989 году только 23% населения Латвии, чей родной язык не был латышским, знали язык этой страны. Согласно данным опроса ЦСУ по изучению языковой ситуации в стране, исследованиям Агентства и многим другим исследованиям, в настоящее время на латышском языке (на разном уровне владения языком) говорят 90-92% населения», «Реформу-2004», вероятно, можно считать успешными. Это подтверждает и исследование «Языковая ситуация в Латвии: 2010-2015». Из него следует, что респонденты в возрасте от 18 до 34 лет обладают «лучшими навыками владения латышским языком, более позитивным языковым отношением и пониманием языковой иерархии в стране, роли языков в общественной жизни и лингвистических моделей поведения». «Это именно та часть населения Латвии, которая, в основном, получила среднее образование после проведения реформы образования. Это важный результат проведенной реформы», ем знаний выпускника и его конкурентоспособностью, они не дают. В начале декабря 2019 года были опубликованы результаты регулярного исследования PISA, которое проводит Организация Экономического Сотрудничества и Развития (ОЭСР, OECD). В этом исследовании приводятся данные, которые позволяют оценить, обладают ли 15-летние школьники знаниями и умениями, необходимыми для полноценного участия в жизни общества. По сути, это и есть уровень конкурентоспособности, который обеспечивает детям обязательное образование. Кроме всего прочего, в исследовании отдельно приводятся показатели учащихся в школах с латышским и русским языками обучения в Латвии. В соответствии с критериями PISA русские школы отстают по всем параметрам. Причем в 2015 году разрыв был явно меньше, а по навыкам чтения показатели были вообще одинаковыми. Нужно понимать, что исследование не дает совершенно точной картины. Например, по словам ведущего исследователя Латвийского университета Риты Киселевой, при сравнении между «русскими» и «латышскими» школами не учитывались сельские школы, поскольку почти вне городов нелатышских школ практически нет. В целом тесты PISA проходили не все школьники, хотя охват был достаточно широким. Всеми данными об экзаменах и контрольных работах в латвийских школах владеет Министерство образования и науки, однако до сих пор никакого сравнительного анализа уровня образования в школах в зависимости от языка не публиковалось. В середине октября 2019 года на заседании Консультационного совета по вопросам образования в школах нацменьшинств было объявлено, что система мониторинга качества образования только формируется. Первые данные будут опубликованы в 2020 году. Тогда же планируется опубликовать и результаты исследования «Отношение к латышскому языку в школе (LAT 1 и LAT 2) и его изучению», которое с 2018 года проводят в школах по всей Латвии Агентство латышского языка и МОН. Возможно, после публикации этих данных ситуация станет более ясной. Пока же никто не дает ответа на главный вопрос, который задают родители учащихся в школах нацменьшинств: не приведет ли реформа к ухудшению знаний по другим предметам на фоне уить результаты централизованных экзаменов. Выпускники 12-х классов сдают их на латышском языке вне зависимости от того, в какой школе они учатся. Можно предположить, что более низкий средний балл означает более низкую конкурентоспособность образования, полученного в конкретной школе. Портал DELFI попытался сравнить результаты централизованных экзаменов по математике, латышскому и английскому языкам в 12-х классах латышских школ и школ нацменьшинств. За основу мы взяли сводные данные по среднему баллу на централизованных экзаменах во всех школах Латвии, опубликованные Государственным центром содержания образования. Из списка школ были выбраны сре эти школы проводится конкурсный отбор, там учатся более сильные школьники, из-за чего их средний балл непропорционально высок), а также вечерние и специальные школы (средний балл в этих учебных заведениях, наоборот, непропорционально низок). Общая тенденция: учащиеся в школах нацменьшинств сдают математику лучше, чем их сверсвязана с оттоком сильных учеников из латышских школ в гимназии. С другой стороны, в гимназии переходят и лучшие школьники из школ нацменьшинств, однако статистики по этому показателю тоже нет. Не исключено, что преподавание точных наук в школах нацменьшинств имеет свои особенности. С экзаменом по латышскому языку сюрпризов нет. В школах нацменьшинств экзамен по неродному языку сдают значительно хуже. Английский язык в латышских школах изучается в качестве первого иностранного, и выпусклично доступных данных подтверждает предположение о том, что выпускники школ нацменьшинств действительно проигрывают конкуренцию в сфере владения латышским и английским языком. Однако ситуация с точными науками не так однозначна и требует более детальной оценки. Похоже, у родителей и школьников есть основания опасаться того, что реформа может не только улучшить уровень владения госязыком, но и лишить преимущества во владении точными науками. Министерство образования и науки, впрочем, считает такой анализ некорректным. «При анализе результатов экзаменов надо учитывать, что общее число экзаменуемых в школах нацменьшинств и в школах, где обучение происходит на госязыке, существенно отличается. Например, обязательные централизованные экзамены сдают около 14 000 учащихся, из которых немногим более одной тысячи учатся в школах, где реализуются программы обучения для нацменьшинств. Еще около 500 посещают школы, где учатся и на языке нацменьшинств, и на госязыке», ства уроков, запланированных в течение учебного периода, до методик и учебников, которые использует педагог. «тересованы в изучении определенного предмета? Каков микроклимат в учебном заведении? Если в классе мало учащихся, у учителя больше возможностей для индивидуального подхода к каждому ученику. Если в классе больше учеников, шансов у них будет меньше», «Со страхом ждем первых результатов» Опрошенные порталом DELFI директора рижских школ тоже уверены, что успеваемость в первую очередь зависит от самой школы, учителей, мотивации ребенка и родителей, и тоней школы, а школьники младших классов и те, кто сдает экзамены после девятого класса. «Труднее всего приходится в начальной школе, когда дети только приходят из русского садика, — считает директор Рижской 74-й средней школы Ирина Фролова. — Следующий шок — 5-й класс, когда они переходят в основную школу и начинаются серьезные предметы на латышском языке. Постепенно большинство втягивается, но что будет со слабыми — пока трудно представить. Понятно, что отсев в 10-й класс будет сильней — там уже все на латышском. Куда пойдут те, кто послабее? В дворники? В супермаркет? Думаю, увеличится процент школьников, которые не тянут учебу, с переводом основной школы на латышский. Будут и дети, которые забросят учебу совсем — нет ресурсов, чтобы каждого персонально вытягивать. У нас был один ученик, который так и не закончил 9-й класс — он не ходил в школу, а когда ему исполнилось 18, мы смогли его исключить. Но это единичный случай, которых может стать больше, если у ребенка уже есть проблемы при учебе на русском». Отвечая на вопрос, потребуется ли на латышском языке больше времени для урока, Ирина Фролова ответила утвердительно. «Конечно, скорость усвоения предмета только на неродном теряется. Когда Рижской думой руководил Нил Ушаков, он обещал оплачивать дополнительные часы, чтобы детям разъяснили на русском языке то, что они недопоняли на латышском — это было бы очень неплохо. Сейчас эта тема больше не поднимается. Может, когда реформа вступит в полную силу, и мы увидим результаты, они нам еще чего-то дадут? …Дети, в большинстве своем, язык знают и так. Скажем, у моего сына после окончания 13-й школы никаких проблем с латышским языком в жизни не было — он смотрит латышские передачи, общается, учился в Елгавской академии — если каких-то слов и терминов не знал, выписывал в тетрадку и переводил, никаких проблем… И это было до реформы, существовало билингвальное образование». «Больше всего опасений вызывает письменный экзамен по истории для 9-х классов, — амматика — мы не знаем, насколько это будет учитываться в конечной оценке. В прошлом году задания давались на госязыке, а вот язык ответа можно было выбирать. И почти все дети отвечали по-русски». «Какая-то школа выживет, какая-то — вымрет. Должно пройти хотя бы полгода, чтобы увидеть все трудности и проблемы, с которыми реформа столкнется на практике, — говорит Семенко. — Вчера я пошла в сильные седьмые классы, спросила, как дела? Дети отвечали на латышском — с ошибками, но бойко и содержательно, не комплексовали. Говорили, что все хорошо. Но хорошо ли на самом деле, покажут проверочные работы. Как законопослушные люди, мы начали все делать, как положено. Теперь со страхом ждем первых результатов». Серия статей «Трудности перевода» подготовлена при поддержке программы малых грантов Re:Baltica. Над проектом работали: Диана Чучкова, Ольга Петрова, Кристина Худенко, Марис Морканс, Алина Семенихина, Наталия Шиндикова и Анатолий Голубов. источник »

586 +