2020-11-18 23:14 |
Сериал Netflix «Ход королевы» (The Queen’s Gambit, 2020), рассказывающий историю шахматистки-вундеркинда Элизабет Хармон, вот уже несколько недель подряд лидирует по просмотрам как в Британии, так и в России. Великолепная литературная основа, замечательная игра актеров, элегантные интерьеры, интригующий образ главной героини и, что немаловажно, грамотный подход к теме – не зря консультантом сериала был сам Гарри Каспаров – заставили многих достать из комода лежавшую без дела шахматную доску. Об успехе сериала, женских шахматах и гламуре мы поговорили с международным гроссмейстером среди женщин, шахматным журналистом Эльмирой Мирзоевой.
– Понравился ли вам сериал «Ход королевой» (корректнее было бы перевести «Ферзевый гамбит». – Прим. автора)? Какие моменты порадовали, а какие, возможно, разозлили?
– В целом сериал понравился. Сюжет оставляет приятное впечатление, и не только у меня – у моих друзей и коллег (и журналистов, и шахматистов). Проснулся огромный интерес именно к женским шахматам. Все вдруг обнаружили: женщины тоже играют в шахматы (да ладно?!). «Да, действительно, мы играем», – хочется ответить.
Главная героиня подобрана достаточно грамотно: большущие глаза, задумчивый взгляд. Такое часто встречается у нас, шахматисток. Но в сериале были и вещи, которые меня смутили и даже вызвали раздражение. Например, то, что Хармон сидит на транквилизаторах. В жизни реальной шахматистки это абсолютно невозможно. Ты пьешь таблетки, алкоголь и при этом хорошо играешь? Быть сильным спортсменом, имея такую зависимость, не получится.
– С другой стороны, неоднократно были случаи, когда атлеты употребляли допинг. Теоретически должны быть и психостимуляторы, которые способствуют эффективной игре. Кстати, проверяют ли шахматистов на использование каких-либо психосредств? Ведь нередко люди принимают таблетки перед экзаменом или публичным выступлением, чтобы настроиться, успокоиться…
– Это большая, интересная и сложная тема. Считается, что в шахматах допинга как такового нет: нет такой волшебной таблетки, чтобы голова работала (потому что, если бы она была, ее бы пили все).
Интеллектуальная деятельность, работа мозга зависит от многих факторов: в какой ты форме, выспался или не выспался… Бывает так, что в конкретный день ты встала и летаешь, можешь решить кучу позиций, выиграть сложнейшую партию, играть семь часов на одном уровне. Для шахмат очень важно, чтобы интеллектуальный процесс оставался на одном уровне долгие часы. А бывают другие дни, когда ты просыпаешься и понимаешь, что все не так. Наверное, это относится не только к шахматистам, но и к женщинам, которые более чувствительны к этим вещам и сразу отслеживают свое состояние.
У шахматистов есть методы вроде пятидесяти чашек кофе. Во время партии у некоторых рядом стоит четыре-пять чашек кофе – он хорошо бодрит, это шахматный напиток. Мы также едим горький шоколад, орехи. Заметьте, я не называю это допингом, любой нутрициолог вам их посоветует для работы мозга.
Насчет того, проверяют ли шахматистов… Насколько мне известно, у Международной федерации шахмат есть договор с ВАДА (Всемирным антидопинговым агентством. – Прим. ред.). Я, будучи журналистом, много бываю на мировых первенствах, на матчах Магнуса Карлсена, на олимпиадах. Так вот, там можно заменить женщину в красном – она представитель ВАДА и берет тесты перед матчами.
На крупнейших соревнованиях (это всемирные шахматные олимпиады, чемпионаты мира, матчи за первенство) гроссмейстеров, конечно, проверяют. На менее масштабных – редко. Почему шахматистов не так часто проверяют, как других спортсменов? Объясняю: не только потому, что мы не олимпийский вид спорта, но и потому, что считается, будто мозговую деятельность гораздо сложнее стимулировать, чем физическую.
Международный гроссмейстер среди женщин, шахматный журналист Эльмира Мирзоева. 123rf.com
– Хармон бы не прошла со своим образом жизни.
– Однозначно. И это самый неприятный момент в сериале. Может, они решили добавить ложку дегтя в безупречный образ бедной, несчастной девушки с интеллектом гения? Вопрос к сценаристам.
– Мне кажется, все же сериал не о веществах и интригует не этим, а характером самой главной героини, которая так целеустремленно идет вперед и совершенно не боится соревноваться с мужчинами, хотя это конец 50–60-х. Как раз в связи с этим хочу задать вопрос по истории шахмат. Почему существуют отдельные женские шахматы, в чем своеобразие женской манеры игры, которое заставляет выделять шахматисток в отдельный чемпионат? Почему считается, что мужчины лучше играют, грубо говоря?
– Шахматы – это спорт. В любом виде спорта есть мужские соревнования, есть женские. В обычном спорте считается, что у женщин и показатели ниже. Прыгают они ниже, бегают медленнее и т. д.
– Разные физические параметры – мышечная масса, рост. Их можно измерить. И разделение кажется справедливым.
– В шахматах то же самое. Здесь есть цифры. Да, мы не меряемся бицепсами, трицепсами. Но сухие цифры говорят нам о том, что женщины в целом играют слабее. Это видно по рейтингу, который для мужчин и женщин рассчитывается идентично.
Юдит Полгар, по-моему, единственная женщина, которая входила в десятку лучших шахматистов мира. Конечно, она состязалась с мужчинами на равных. В сериале, который мы сейчас обсуждаем, героиня тоже бесстрашна, она идет вперед. И Элизабет по характеру, как мне кажется, с женщинами состязаться неинтересно.
Почему женщины слабее, чем мужчины, в шахматах? Не потому, что женщины глупее, просто женские шахматы отличаются очень большой эмоциональностью.
– А может быть, дело все же в воспитании и гендерных стереотипах? К примеру, до сих пор есть мнение, что девочки редко бывают одарены математически, зато вот гуманитарные предметы у них идут на ура.
– Дело не в стереотипах – в специфике игры. Женщины эмоциональнее, и эмоции окрашивают твои ходы. В сериале это не так заметно. (Кстати, возможно, эмоции героини как раз приглушают транквилизаторы.) Но в реальности женские шахматы от мужских отличаются именно тем, что женщины играют более эмоционально, более экспрессивно и всегда более бескомпромиссно. Я приведу пример. Вот сидят двое мужчин за доской, они разыграли дебют, позиция равная. «Ну ладно, ничья?» – «Ничья». Если будут в аналогичной позиции сидеть две женщины, никакой ничьей!
Женский характер, осознание собственной уникальности и неповторимости толкают дам все время доказывать, что они лучше, даже там, где этого не нужно делать. Дамы не всегда могут смириться со средними результатами, они ломают позицию, играют на победу – и часто доигрываются до поражения. Поэтому они теряют рейтинг, поэтому они слабее.
Впрочем, в последние десятилетия, во многом благодаря Юдит Полгар, мы, женщины-шахматистки, заметно прибавили. Раньше, в 50–60-х, если женщина играет с мужчиной, это был просто нонсенс. За последние лет двадцать ситуация изменилась. Женщины стали играть гораздо сильнее – сказывается работа с тренерами-мужчинами.
Сейчас все чаще дамы играют с мужчинами. И знаете, они боятся с нами играть – это не шутка! У меня у самой было много случаев, когда садишься напротив человека, у него и рейтинг лучше, и звание лучше, а он неуверенно ерзает на стуле…
– Возможно, ваша красота на них так действует?
– Скорее работает стереотип, что мужчина не может проиграть женщине: «Ну что ты бабе поддался?» Даже на Западе: если мужчина садится играть с женщиной и делает ничью, это вызывает вопросы. Не дай бог он проиграет – заклеймят позором.
Бывает, что женщина приходит на партию с глубоким декольте, на высоких каблуках, с красивым макияжем, как в сериале «Ход королевы». Мужчины часто не могут сконцентрироваться на игре, смотрят то в декольте, то в глаза.
Женские шахматы очаровательны, и сами мужчины очень любят наблюдать женские турниры. Потому что у нас, у женщин, всегда идет бескомпромиссная борьба, до голых королей. Все боевые единицы сбегают с доски в ужасе. Кровавая битва часов на шесть у женщин норма, и поэтому мужчины с большим интересом смотрят женские турниры, они зрелищнее. Во-первых, как в женском теннисе, ты никогда не знаешь результат: даже если у одной большой перевес, еще не факт, что она выиграет. И второе – бескомпромиссная борьба. Есть мнение, что теннис – непредсказуемый спорт. Так вот, женские шахматы еще более непредсказуемы, и тем они интересны.
– Друг Хармон сравнивает ее интуитивную и построенную на нападении игру с манерой Пола Морфи, американского шахматиста XIX века. Вы согласны? Или вырисовываются параллели с другими известными шахматистами?
– Мне скорее кажется, что Хармон – это Фишер, а может, Таль в ударе. Чтобы обладать таким стилем игры, нужно иметь очень сильный характер, обладать внутренним стержнем. Можно взять многих чемпионов мира и по их стилю игры рассказать об их характере. Так и здесь. У Элизабет очень сильный характер, внутренний стержень, огромная воля к победе и победоносный стиль чемпиона.
– Но не агрессивный?
– Вовсе нет. Это созидательная сила. Она не нападает сама, но если видит слабину, то немедленно уничтожает соперника. Такой стиль в нее вложил сам Каспаров – тут уж ничего не поделаешь.
– А вот советский шахматист Боргов, которого сравнивают с бюрократом, машиной, скучно и методично выстраивающей игру, не допуская ошибок, но не особенно блистая, – кто бы это мог быть?
– На мой взгляд, это собирательный образ советского чемпиона. Ведь мы знаем, что во времена советской шахматной школы они выглядели именно так. Я думаю, что здесь опять не обошлось без совета Гарри Кимовича (Каспарова. – Прим. ред.). У Боргова классический, педантичный стиль, как у Бориса Спасского или Михаила Ботвинника. У последнего было все проработано, он знал, сколько спит в минутах и сколько ест в граммах. Иногда такая выверенность пугала. Но эта система работала. К примеру, Ботвинник – человек, который вернул себе звание чемпиона мира, это беспрецедентный случай в истории.
– Боргов еще похож на такого отличника-чиновника…
– Ну это уже к Анатолию Карпову.
– Действительно ли в истории русских шахмат существовала коллективная поддержка? Ведь в сериале Хармон становится чемпионкой как раз благодаря тому, что ее друзья-шахматисты задвигают свой индивидуализм на полку и приходят к ней на помощь. Или это просто красивая концепция?
– Начнем с того, что шахматы действительно индивидуальный вид спорта. Это не футбол, не гандбол, даже не синхронное плавание, где двое выходят. Здесь ты один и несешь ответственность только за себя. Я сейчас не говорю про олимпиады, командные турниры – бывает, что шахматисты могут между собой что-то обсудить. Я не говорю «помочь» – именно «обсудить».
Кроме того, у любого чемпиона мира есть команда гроссмейстеров. Условно: чемпион мира едет на чемпионский матч, а с ним специалист, который отвечает за сицилианскую защиту, тренер, который отвечает за физическую подготовку, и т. д.
– Да-да. Это не звонок другу и не обсуждения в кулуарах, как в сериале. Возможно, американцы решили польстить коллективистским ценностям Советов.
– Это, конечно, выдумка. Но в чем создатели сериала абсолютно правы – шахматы в советское время были национальной идеей. Колонный зал Дома Союзов, матчи двух К в 84/85 году, привлекающие тысячи людей Я сама, увидев эти архивные кадры, чуть не упала со стула. Зрители стояли часами, записывали все ходы, потом их анализировали. Это был культ шахмат.
– А кто основал культ?
– Мне кажется, это была политика партии в определенном смысле. Шахматы – интеллектуальный вид спорта, Советский Союз – высокоинтеллектуальная страна. Шахматы были в каждом доме. Люди старшего поколения, 50–60 лет, все умели играть и обучили нас, 30–40-летних. А вот младшее поколение, миллениалы, уже не умеют.
Хотя сейчас у нас хорошо работает Федерация шахмат России. Во время пандемии проводилось море онлайн-уроков для детей. Многие западные шахматисты по-белому завидуют российским, потому что у нас шахматами можно зарабатывать. Если ты в сборной, ты не обязан работать где-то еще, потому что у тебя уже есть ставка, зарплата. На Западе шахматами заработать крайне сложно.
Тем не менее в США сейчас шахматный бум: родители наконец уверовали в то, что детям нужен интеллект. Появилось много школ, часть из них открыли бывшие наши советские коллеги-гроссмейстеры.
– Как вы думаете, вызовет ли сериал всплеск интереса к шахматам, в том числе и среди девочек? Сериал эстетизирует, гламуризирует и игроков, и игру. Нужно ли это?
– Мое мнение – если это идет на пользу шахматам, а шахматам нужна популяризация, то пусть будет. Профессиональному спорту это не вредит. Гламурные шахматы – одно, профессиональный спорт и чемпионат мира – другое. Поверьте, в реальной жизни это две разные котлеты. У нас, например, есть матч «блондинки против брюнеток»: восемь блондинок, восемь брюнеток. Мы все можем позволить себе красиво одеться, ярко накраситься. Это чистое развлечение. А есть чемпионаты России, чемпионаты мира, где играют те же женщины, и выглядят они совершенно по-другому. Я не думаю, что гламурный образ главной героини как-то смутил профессионалов, наоборот.
После выхода «Хода королевы» даже Международная федерация шахмат отметила, что их популярность выросла. Говорят, в некоторых магазинах расхватали все комплекты!
– И еще неизвестно, какие чемпионы появятся через несколько лет. Молодые шахматисты – и мужчины, и женщины.
– Не думаю, что это будут мужчины. Но посмотрим.
Беседовала Ксения Дьякова-Тиноку
источник »
|
