фото показано с : theuk.one

Анастасия Васильева из «Альянса врачей» посвятила свой YouTube-эфир статистике заболеваемости коронавирусом в России и манипуляциям с ней. В числе прочего, она удивляется сравнительно небольшому количеству летальных исходов в России, и призывает не верить официальным данным, но аргументы приводит своеобразные: если дошло до больницы, пациенты с коронавирусом должны умирать, приняты были меры или нет. «Пациенты, которые попадают с пневманиями, они в высоком проценте случаев погибают. Это везде одинаково, во всех странах…» — говорит она. Васильева замечает, что сердечно-сосудистых заболеваний и сахарного диабета в России не меньше, чем в других странах, а эти люди наиболее подвержены осложнениям. Вакцины и каких-то особо эффективных методов лечения в России тоже нет, а значит госпитализированный пациент с коронавирусом умрет, если у него есть осложнения. Российские власти объясняют такое низкое количество умерших в сравнении с заболевшими тем, что были приняты соответствующие меры. Но Васильева и тут не верит: по мнению дипломированного офтальмолога, если человек в больницу в тяжелом состоянии уже попал, то никакие принятые меры не помогут — раз нет специфического лечения, он должен умереть, а «принятые меры» спасают только от перегрузки самих больниц. В борьбе со смертью против врачей в России, продолжает Васильева, играют еще и ужасные условия российских больниц за пределами образцово-показательной Коммунарки в Москве, поэтому статистика неизбежно подтасована. Тезис «попал в больницу — значит все равно умрешь, если иммунитет не справится» более, чем спорный. В таком случае, вообще не понять, как люди выживают и выздоравливают. Можно согласиться отчасти: подключение к аппарату ИВЛ, когда человек сам не может дышать — крайняя мера, которая не означает спасения во многих случаях (в среднем по миру не выживает около 20% из подключенных к аппаратам), выздоровление такого пациента — большая удача и победа для врачей. Поражение легких при коронавирусной инфекции, которое лечить можно пока лишь симтоматически, снижает шансы еще сильнее. К счастью, не всем больным, даже попавшим в госпиталь, требуются такие меры. Кроме того, «неспособные лечить в ужасных условиях» российские врачи уже вытащили больше больных, лежавших на ИВЛ, чем в США — там на пике эпидемии в Нью-Йорке в конце апреля, умирало 88% подключенных к аппаратам. Пандемия коронавируса вскрыла все проблемы здравоохранения в мире, и врачи работают на пределе. Богатые страны не исключение — там также высока вероятность осложнений и летального исхода для людей с хроническими заболеваниями, тем более, что медики и ученые всего мира пока очень мало знают о вирусе. В США умерло 84 763 человек из 1,4 млн тех, у кого выявили коронавирус, в Швеции, изначально выбравшей особый путь и долго не вводившей никаких специальных мер, из 27 тыс заболевших умерло 3 тыс. 460 человек — каждый девятый, хотя в сравнении с США не столь высокие цифры. Это страны, где уровень массового здравоохранения и подготовки медперсонала до пандемии оценивали, как превосходный. Если говорить об Италии и Испании, к которым у ВОЗ были вопросы и до коронавирусного коллапса, там и вовсе кошмар: в Италии на 13 мая умерли более 31 тыс. человек, всего заболели более 222 тысяч, то есть, каждый седьмой пациент, в Испании — более 27 тысяч из 230 тысяч — каждый восьмой. То же самое можно сказать и о Великобритании, где просчеты системы государственной медицины последние полвека были темой не очень смешных анекдотов — там умерли более 33 тыс. из 230 тысяч с подтвержденным COVID-19. В то же время, в Германии на 174 тысячи больных 7 800 умерших, а в Израиле на 16 тыс. 564 заболевших 264 смерти. Медицина в этих странах очень хороша, что многие признают, а в Израиле еще и молодое население. Но все-таки, раз «по всему миру картина одна», почему же Васильева не хочет спросить израильтян и немцев, куда они записали своих неучтенных умерших от коронавируса? Интересно, что в апреле Васильева и Навальный отчаянно защищали китайскую, сингапурскую, вьетнамскую и корейскую стратегию борьбы с коронавирусом: массовое тестирование, карантин, госпитализация при первых признаках угрожающего состояния. Эти меры помогли Азии сдержать инфекцию, и вылечить многих тех, кто заболел. В европейских странах, прошедших пик, тоже есть обнадеживающие новости: в Италии уже выздоровело более 112 тысяч человек, а ведь эта страна сильнее всех в Европе пострадала от пандемиии. Мы читали, как с аппаратов ИВЛ во всем мире встают и очень пожилые люди — это чудо и везение, помноженные на искусство врачей. Тот факт, что это вообще происходит, и не так редко, внушает надежду. Да, инфекцию вылечить пока действительно нельзя, но помогать больным с ней справиться, и помогать эффективно — можно. И если у российских врачей это получается хорошо, а количество коек и больниц позволяют направлять в стационар всех, чье состояние внушает тревогу, а не только самых тяжелых пациентов — нам можно осторожно порадоваться. В РФ с начала пандемии умерли 2 305 человек из 252 тысяч тех, у кого выявили заболевание. Предположим, количество умерших занижено, как и считает Васильева. Она не называет, насколько — за нее это сделал Financial Times, указав занижение на 72%, то есть, на две трети. Впрочем, выкладки американского издания уже опровергли в России, ВОЗ также не видит оснований считать, что наша статистика занижена, а МИД РФ потребовал официально опровергнуть приведенные в статье цифры. О жертвах болезни неуместно говорить «всего», но нельзя не заметить, что даже показатель FT в 3 840 человек умерших от COVID-19 в России — это значительно ниже данных из «благополучных стран». И ближе к Германии и Израилю, нежели к испанским, итальянским, британским и американским трагическим рекордам. Поэтому говорить, что здравоохранение в РФ справляется хуже всех в мире, у нас не умеют лечить, и лучше бы этого вообще не делали, можно лишь с пропагандистской целью, чтобы лишний раз донести до зрителя, как плохо их защищает и спасает собственное государство. Автор: Виктор Романенко источник »

53 +