фото показано с : theuk.one

Андрей Иванов не горел желанием стать пианистом: в музыкальную школу его отвел отец. Юношу несколько раз были готовы отчислить, но через несколько лет перед ним открылись двери консерваторий в Москве и Бирмингеме, а сам он смог запросто общаться с членами английской королевской семьи и записываться на BBC. TUT.BY поговорил с пианистом о жизни и учебе в Англии, и узнал, можно ли музыканту одной победой обеспечить себе существование до конца дней.Настоящее горение музыкой началось у Иванова с перелома в буквальном смысле этого слова: за два месяца до областного конкурса пианистов 16-летний Андрей неудачно перепрыгнул на уроке физкультуры через козла и сломал руку.— Собственно, месяц я не играл. Когда же сняли гипс, у меня было всего три недели, чтобы прийти в форму. До этой истории заниматься музыкой меня заставлял отец: он окончил Санкт-Петербургскую консерваторию, преподавал в витебской музыкальной школе №4 теорию музыки. Я был шалтай-болтай, и не отчисляли меня только из уважения к отцу. Участвовать в областном конкурсе я тоже дико не хотел, сопротивлялся до последнего. Но после перелома во мне взыграл азарт: неужели не смогу выступить? — вспоминает то время известный нынче пианист.В итоге Андрей удачно преодолел школьный и городской отбор, а на областном финале конкурса неожиданно для себя получил первую премию.— Я был уверен, что у меня будет усредненная жизнь без каких-либо всплесков и потрясений. И тут один из членов конкурсной комиссии (в будущем мой педагог, профессор Зоя Качарская) посоветовала поступать в Республиканскую гимназию-колледж при Белорусской академии музыки. Четыре года учебы в Минске стали переломными для меня: я оказался среди талантливых одноклассников, атмосфера мотивировала стремиться к большему. Проснулась страсть к занятиям музыкой.В колледже Андрей начал активно участвовать в творческих конкурсах. После I премии на Республиканском конкурсе пианистов и Золотой медали на Международных Дельфийских играх уже никто не сомневался, что победитель продолжит учебу в Академии музыки. Правда, там он учился всего год: ушел сам.— В гимназии-колледже у меня были чудесные педагоги и талантливые одноклассники. Естественная конкуренция вырабатывала желание стать лучшим. В Академии музыки я быстро понял, что хочу добиться большего, поэтому решил не терять времени: на следующий год поступил в Московскую консерваторию имени Чайковского. На первый курс набрали 50 пианистов, десять из которых были уже состоявшимися музыкантами, лауреатами самых престижных европейских конкурсов. Конкурентная среда подстегивала работать над собой.Получив диплом этого престижного вуза, Андрей Иванов решил не останавливаться на достигнутом: следующей его целью стала консерватория в Великобритании.— Чтобы поступить в Королевскую консерваторию в Бирмингеме, достаточно было отправить туда видеозапись. Заявки рассматривали ректор Джулиан Ллойд Уэбер (брат автора многочисленных мюзиклов Эндрю Ллойда Уэбера) и декан фортепианного факультета. Они решили дать мне стипендию на обучение: 20 тысяч фунтов в год (это около 25 тысяч долларов. — Прим. TUT.BY). Помимо этого, мне выделили денежный грант на оплату жилья. Для получения визы и переезда в Англию оставалось только сдать тест на знание английского языка.Вот тут и возникли проблемы.Тест на знание языка являлся обязательной процедурой для получения английской визы. Когда Андрей Иванов узнал о том, что его ждут в Бирмингеме, оставалось меньше полугода, чтобы подготовиться к языковому экзамену. В школе и вузе он серьезно не занимался английским. Пришлось экстренно наверстывать, но усилия результата не дали: он немного недобрал до нужного балла.— Мне сказали, что тест придется пересдавать, но по срокам это не подходило, ведь в Великобритании уже начинались занятия. Узнав о моих проблемах, Королевская консерватория… выделила мне грант на сумму около 10 тысяч фунтов (около 12 тысяч долларов. — Прим. TUT.BY) на годовое изучение языка в Бирмингеме. Благодаря такому решению я вовремя приступил к учебе и мог в течение года подтягивать свой английский, что мне очень помогло.Ведь каждый студент должен написать эссе по двум выбранным для изучения на год предметам и провести их презентацию.— Предметы выбираешь на свой вкус: к примеру, история современной музыки, полифония, история исполнительства. На экзамен приходит комиссия, состоящая из профессоров, и слушатели, среди которых есть не только студенты разных курсов, но и преподаватели. 40 минут ты рассказываешь по-английски суть своей работы, а потом 15 минут отвечаешь на вопросы аудитории. Для меня это был очень необычный опыт. В Королевской консерватории училось много иностранцев со всего мира, и я рад, что преподаватели не особо к нам придирались в плане грамотности. В устном выступлении к словам не цеплялись: для комиссии самым важным была идея научной работы и цель исследования.Андрей Иванов говорит, что в Великобритании у него практически не было периода привыкания. Возможно, потому что с первых дней учебы в консерватории он чувствовал себя нужным.— К моему приезду декан и ректор уже рассказали преподавателям и студентам обо мне, так что я сразу чувствовал себя комфортно. Единственное, к чему после Беларуси и России было трудно привыкнуть, так это к педантичности и безоговорочной обязательности англичан. Взять хотя бы оформление заявок на конкурс или отправку экзаменационных работ: резюме, документы, контрольные должны отправляться в строго назначенные временные рамки. Любая задержка, хоть на минуту позже, равнялась тому, что твою заявку или работу не будут даже рассматривать.Туманный Альбион известен своими высокими ценами, поэтому многие студенты подрабатывают. Андрей Иванов находил частных учеников. Занятия проходили по-разному:— Стоимость урока варьировалась от 30 до 35 фунтов в час (37 — 44 доллара. — Прим. TUT.BY). Поэтому кто-то приходил на уроки два раза в неделю, другие могли появляться один раз в неделю или реже. Еще меня спасали выступления, которые организовывал концертный отдел консерватории. Любой из студентов мог подойти в этот отдел, узнать даты ближайших концертов, подать заявку на участие. В лучшие месяцы у меня могло быть расписано по семь публичных исполнений, но бывали периоды и без выступлений. В каких-то мероприятиях принимал участие за символическую плату, хороший же гонорар позволял заплатить за жилье и месяц спокойно жить.На одном из концертов присутствовали члены королевской семьи.— Для Королевской консерватории построили новое здание с собственной звукозаписывающей студией и потрясающим по своей акустике залом (Bradshaw Hall теперь считается одним из лучших во всей Англии). Ректор предложил мне выступить на его открытии. Концерт, между прочим, записывало британское общенациональное телевидение BBC. На открытие был приглашен принц Эдвард, с которым я смог пообщаться после завершения церемонии.В Беларуси нередки случаи, когда музыканты известных коллективов не могут на свою зарплату обеспечить необходимый минимум своей семьи и поэтому вынуждены подрабатывать грузчиками или таксистами. За три года, что белорус провел в Великобритании, он ни разу не видел, чтобы английские музыканты оказывались в критических финансовых ситуациях.— На Британских островах большое количество различных оркестров: с десяток мирового уровня, множество профессиональных, а также студенческих и любительских. В последних оркестрантам тоже платят деньги. Сумма приемлема, чтобы можно было прожить. Если же музыкант начинает проявлять себя в сольном исполнительстве, то им тут же заинтересуется хотя бы одно из десятков агентств, специализирующихся на классической музыке. Агенты нередко приходят на концерты в консерватории, чтобы на начальном этапе подхватить подающего надежды музыканта и предложить ему контракт.Концертное расписание, гастроли внутри страны и за рубежом, количество зрителей в зале, престижность площадки зависят от того, состоит ли музыкант в агентстве и в каком именно. Наиболее известные бренды даже проводят кастинг на право заключить с ними контракт.— На последнем году моего обучения я попал в одно лондонское агентство. Сам отправил им свои записи, а они позвали меня уже на прослушивание, после чего был принят в это агентство и на протяжении года получал определенную поддержку. По сути, агентства выступают в роли продюсеров для классических музыкантов: они организовывают концерты, отвечают за переезд и проживание, договариваются об оплате, ведь чем выше твой уровень, тем на более солидный гонорар ты можешь рассчитывать. К сожалению, в Беларуси эта сфера абсолютно не развита.По наблюдениям Андрея, в Британии у исполнителя с именем помимо больших возможностей всегда присутствует колоссальная ответственность.— Если на концерте у музыканта что-то не вышло или случилась какая-то оплошность и ее заметили критики ведущих газет, то карьера данного музыканта значительно пошатнется. Это обратная сторона пристального внимания масс-медиа к сфере культуры. В Беларуси днем с огнем не сыщешь рецензии на инструментальные концерты, выступления симфонических оркестров, практически исчезла серьезная музыкальная критика. А вот в Великобритании я не раз видел на обложках глянцевых журналов исполнителей классической музыки, а на первой полосе таких известных общественных газет, как The Guardian и BBC, интервью с пианистами или виолончелистами. Рецензию на новый альбом или концерт классической музыки исполнители ждут с волнением, ведь от нее будет зависеть, придут ли слушатели на следующее выступление, скачают ли треки в iTunes. Если критика отрицательна, то последствия могут быть неблагоприятными: вплоть до расторжения контракта.Андрей Иванов пытался разгадать британский секрет такого неподдельного интереса публики к классической музыке.— Возможно, дело в том, что она звучит у них повсюду. К примеру, по радио постоянно проводятся оперные конкурсы. А когда у нас вы последний раз слышали оперное исполнение в радиоэфире? Культура всячески поддерживается государством. Я как-то сравнил: профессор в Бирмингеме зарабатывает в час в 80 раз больше, чем преподаватель белорусской Академии музыки. Если британский музыкант выигрывает на родине профессиональный конкурс, особенно национального уровня, то, можно сказать, с этого момента его карьера сложилась до конца жизни: сразу несколько крупных агентств предлагают ему подписать контракт, составляют расписание концертов по всему миру на годы вперед. Неудивительно, что британцы стремятся участвовать в конкурсах.В Беларуси карьера не так сильно связана с победами в творческих состязаниях.— В мое время, победив на республиканском или международном конкурсе, надо было успеть в течение месяца сообщить об этом в специальный фонд президента по поддержке талантливой молодежи (в противном случае ты можешь потерять возможность претендовать на включение в фонд). Потом ты получаешь разовую премию (или стипендию в течение года в зависимости от решения комиссии фонда. — Прим. TUT.BY), и на этом всё до следующего конкурса.Прошлым летом ректор Королевской консерватории Джулиан Ллойд Уэббер предложил лучшим студентам записать по собственному диску на одной из лучших мировых звукозаписывающих студий. Это должны были быть редко исполняемые произведения. Среди таких студентов оказался и Андрей Иванов. Фортепианные транскрипции Листа в его исполнении выйдут в Великобритании сентябре.— Диск будет доступен на iTunes и других интернет-платформах. Жду рецензий в британских газетах. Жаль только, что вряд ли получится приехать на презентацию диска из-за закрытых границ.Сам Андрей Иванов вернулся в Минск после окончания консерватории. Хотя ректор английского вуза двумя руками был за то, чтобы белорусский пианист остался у них преподавать.— Загвоздка оказалась в административных процедурах: остаться работать не позволил мой белорусский паспорт. Возвращался с некоторым сожалением, но без сокрушений: как ни сентиментально это звучит, но к тому моменту я уже изрядно соскучился по дому и близким. На данный момент работаю в минской филармонии. В перспективе хотел бы проводить здесь международные фестивали классической музыки. У меня осталось много знакомых исполнителей за рубежом, поэтому придумать оригинальную программу не составило бы труда. Сложнее организовать: помимо солидных финансовых вложений, необходимы площадки для выступлений, которых на двухмиллионный город катастрофически не хватает. Сегодня под инструментальные концерты по сути можно задействовать только два зала филармонии и концертный зал «Верхний город».Музыкант мечтает, чтобы в стране изменилось отношение к культуре.— Культура играет важную роль в любой стране, ведь чем больше в нее вкладываешь, тем больше страна обогащается и в других сферах, будь то спорт или медицина. В моем родном Витебске родился знаменитый в первой половине прошлого века музыкальный и театральный критик, музыковед Иван Соллертинский. Да, на протяжении трех десятков лет в Витебске проходит международный фестиваль его имени, но кто о выдающемся соотечественнике знает за пределами узкого круга ценителей?В ответ на вопрос «что делать?» Андрей Иванов предлагает обратить внимание на опыт соседей.— В Варшаве аэропорт носит имя Шопена. Можно быть далеким от музыки, но если кто-то вас озадачит назвать польского композитора, на память в первую очередь придет Фредерик Шопен. Поляки в целом к своему национальному достоянию относятся в хорошем смысле слова фанатично: музыка того же Шопена звучит повсюду, везде продукция и сувениры, связанные с его именем. Так классик входит в массовую культуру, становится как минимум на слуху и на виду.За последний год пианист объездил немало белорусских городов с выступлениями.— Соглашаясь, я не задумывался о деньгах. В этих концертах участвовал скорее для того, чтобы люди в регионах могли слышать классическую музыку. Знаете, когда к тебе подходят после выступления, говорят слова благодарности, а некоторые рассказывают, что их до слез тронула музыка, — это очень трогательно. Жаль, что не везде можно было раскрыться на все сто процентов. В белорусских городах с населением от 50 до 100 тысяч человек залы часто в таком состоянии, будто их не ремонтировали уже полвека. Инструмент не менее плачевен: порой мне предлагали играть на роялях, в которых буквально не хватало клавиш. Да и в принципе, инструменты, соответствующие европейским стандартам, можно сосчитать по пальцам. В маленьких городах настройщик часто бессилен, потому что рояль сам по себе в таком плохом состоянии, что, по большому счету, он неприемлем для серьезной игры.Андрей Иванов вспоминает свои выступления в английской или итальянской провинции.— Нас могли пригласить в поселок с населением в пять тысяч. Если там не было инструмента, то специально к концерту туда подвозили рояль и звали опытного настройщика. Мне там ни разу не попался зал с плохой акустикой. Сколько бы ни было мест — даже если это помещение на 500 зрителей в далеком от центра регионе, — они всегда были заполнены, потому что классическая музыка востребована. К сожалению, с последним у нас трудно. В Беларуси мне, как и многим, другим исполнителям нередко приходилось самому ходить и распространять билеты на концерты, в которых я принимал участие. источник »

80 +