фото показано с : theuk.one

Верховный суд Великобритании рассмотрит возможность призвать к ответу корпорацию Royal Dutch Shell в связи с разливами нефти в Нигерии. В качестве пострадавшей стороны выступают нигерийские общины Билле и Огале, оказавшиеся в районе загрязнения. Британо-нидерландская компания Royal Dutch Shell пришла в Нигерию еще в колониальный период, в 1937 году, и занялась геологоразведкой. Спустя почти 20 лет, в 1956 году, на земле общины Олоибири в дельте Нигера было обнаружено первое коммерческое нефтяное месторождение. С этого момента Shell начала добычу нигерийской нефти. Естественно, этот процесс не обходился без аварий. Добыча нефти в целом — занятие с повышенной опасностью для экологии. Вполне закономерно, что после полувека разработки месторождений в Нигерии экологическая обстановка в регионе заметно ухудшилась. Может показаться, что ситуация вполне однозначна, и британский суд должен встать на сторону истцов. Однако, по мнению заместителя директора Института национальной энергетики Александра Фролова, с которым связался корреспондент Федерального агентства новостей, развитие событий предугадать сложно. Для начала стоит обратить внимание на тот факт, что дело разбирается в Лондоне верховным судом Великобритании. Собственно, суд должен решить, может ли головной офис Royal Dutch Shell отвечать за действия своей западноафриканской дочерней компании, занимающейся добычей нефти в Нигерии. Как отметил Фролов в комментарии для ФАН, в мировой практике такие вопросы решаются в рамках страны, на территории которой ведется добыча, а к сторонним судам оппоненты прибегают лишь в сложных случаях. «Как правило, регуляция зависит от местного законодательства. Но, чтобы не происходило злоупотреблений на местах, в контрактах может быть прописано решение различного рода споров с компаниями через независимые судебные органы. Так возникает система сдержек и противовесов. В принципе, ситуация нормальная. И если были какие-то нарушения, могут обязать компанию выплатить компенсацию. Но это в том случае, если мы верим в беспристрастность европейских судебных органов». В качестве примера Фролов приводит проект Deepwater Horizon компании BP в Мексиканском заливе, где в 2010 году произошла катастрофа с крайне пагубными экологическими последствиями. В первую очередь — для американского побережья. Тогда вопрос компенсаций решился на уровне местных судов. Правда, как отметил Фролов, авторитет и возможности США и Нигерии несколько отличаются. «Роль руководства в каждой отдельной стране разная. Правовая культура в разных странах разная. Где-то вы как представитель крупного капитала можете договориться с руководством страны о широкой свободе своих действий с тем, чтобы максимизировать прибыль за счет ряда вроде как обязательных, но не влияющих напрямую на производство мероприятий. Например, это мероприятия, связанные с экологической безопасностью. А где-то вы не можете этого сделать. Например, как мы убедились за последнее время, в России нельзя разлить что-то, и чтобы это осталось безнаказанным. Хотя в этом случае речь идет не о нефтяной компании», — пояснил эксперт. Нигерийские власти такой решительности не проявляют. Несмотря на многократные заявления о том, что добывающие нефть компании должны обеспечить ликвидацию разливов и охрану своей инфраструктуры, заметных изменений к лучшему в Нигерии не наблюдается. Стоит отметить, что Shell Petroleum Development Company of Nigeria — дочернее предприятие Shell в Нигерии — выплачивает по решению суда сотни миллиардов в нигерийской валюте (1 нигерийская найра стоит около 18 копеек) пострадавшим общинам. Также компания делает сопоставимые взносы в фонд развития дельты Нигера. Естественно, власти Нигерии заинтересованы в сохранении этих финансовых потоков. Многое зависит и от обстановки внутри страны, где произошел разлив нефти. Зачастую причиной аварии могут быть действия третьих сил. Так, на территории Нигерии действует запрещенная в РФ террористическая группировка «Боко Харам». Атакам террористов, правда, подвергаются преимущественно северо-восточные районы страны. Вдоль всего побережья Гвинейского залива орудуют пираты, совершая нападения на проходящие мимо суда. Также нигерийские власти вынуждены бороться с группировкой «Мстители дельты Нигера», которая атакует именно инфраструктуру нефтедобывающих компаний. «Нигерия достаточно активно включена в систему международных взаимодействий на нефтяном рынке. Но у страны есть масса своих внутренних проблем, которые могут сказываться на неблагополучном развитии ситуации, связанной с нефтью», — напомнил Фролов. Нельзя забывать и про попытки местных жителей незаконно подключиться к трубопроводам с целью откачать немного нефти для собственных нужд. Такие случаи фиксируются по всему миру. К примеру, на территории Украины. Происходит подобное и в Нигерии, причем иногда речь идет даже не о краже, а о вредительстве, совершаемом без материальной выгоды. Таких случаев, по информации Shell, только в 2019 году зафиксировано 157. Это на 41% больше, чем в 2018-м. «В любой стране, где степень государственного контроля снижается, могут происходить такие вещи. В данном случае никого нельзя считать априори виноватым», — резюмировал Фролов. Таким образом, делать однозначные выводы об ответственности той или иной стороны за экологическую обстановку в Нигерии было бы преждевременно. Достоверно можно идентифицировать разве что пострадавших — жителей нигерийских общин в дельте реки Нигер. Их традиционный жизненный уклад, подразумевающий активное рыболовство, становится невозможным из-за продолжающегося ухудшения экологической обстановки. При этом многомиллиардные прибыли от добытой нефти проходят мимо людей, на чьей территории по чистой случайности обнаружились богатые залежи полезных ископаемых. источник »

65 +