2020-5-13 17:41 |
По мировому и отечественному медиа-пространству, сметая все на своем пути, покатилось настоящее цунами. Мол, не успел президент Владимир Путин отменить режим нерабочих дней, как Россия вышла на второе место в мире по общему числу заболевших COVID-19. Что же дальше? «Мы все заразимся, задохнемся и умрем», — намекает оппозиция по обе стороны от российской границы, умалчивая или, точнее, «не веря» крайне низкой статистике смертности от коронавируса в России. Параллельно задаются «трудные» вопросы: зачем было вводить ограничения, когда за день в стране заболевало несколько сотен человек, и снимать их, когда число новых диагнозов стабильно превышает десять тысяч? Где логика? Не переоценивая интеллектуальный уровень вопрошающих, все же трудно поверить в искренность и естественность настолько массового непонимания и беспамятства. Ведь изначально речь шла не о том, чтобы «остановить» распространение вируса, а о том, чтобы максимально замедлить его. И эта цель была заявлена российским президентом еще в самом первом его выступлении, посвященном коронавирусной тематике, 28 марта. Стоит напомнить, что на тот момент достоверной информации по данной проблеме во всем мире было еще чрезвычайно мало, но два момента уже не вызывали сомнений. Момент первый: в КНР и в Италии, которые тогда являлись основными очагами уже объявленной ВОЗ пандемии, «жгли напалмом» явно разные по своей эпидемиологии, клиническим проявлениям, летальности и другим параметрам штаммы коронавируса. Поэтому какого варианта ждать в России: китайского, итальянского или какого-то третьего, особенного, — оставалось непонятным. Момент второй: аномально долгий — не менее двух, а то и трех недель — инкубационный период, во время которого инфицированный человек, не имеющий клинических симптомов заболевания, мог заражать окружающих, что, в свою очередь, определяло высочайший уровень контагиозности COVID-19. Вот эти обстоятельства и диктовали принятое в конце марта решение о введении в России режима нерабочих дней, растянувшегося почти на полтора месяца — то есть на два инкубационных периода максимальной, трехнедельной длительности. За это время все особенности коронавирусной пандемии применительно к нашей стране уже проявились и в основных чертах были определены. То есть стало примерно ясно, сколько, где и когда потребуется специализированных коек, средств диагностики и защиты. Отсюда — и отмена с 12 мая общего режима нерабочих дней. В целом, ничего сложного здесь нет, Россия действительно «сработала на опережение», а не в стиле целого ряда других стран: «Щелкни кобылу в нос — она махнет хвостом». Якобы взрывной рост количества заболевших COVID-19 — до 242 271 человек — тоже не должен удивлять. Оно определяется при помощи тестов на коронавирус, а уровень тестирования в России сегодня — один из самых высоких в мире. При этом, повторимся, уровень смертности в нашей стране — один из самых низких, — 2212 человек, по состоянию на 13 мая. Даже в абсолютных цифрах это меньше, чем в Канаде (72 419 заболевших, 5300 умерших), не говоря уже о таких «передовых» странах, как Швеция (27 272 заболевших, 3313 умерших) или Великобритания (227 010 заболевших, 32 734 умерших). Конечно, статистика во всем мире — весьма причудливое искусство, и в каждой избушке (стране) свои погремушки, но общая тенденция очевидна. Точно так же очевидно, что сейчас пандемия в целом по миру идет на спад, противоэпидемические меры повсеместно становятся все менее жесткими, и на первый план выступают уже социально-экономические последствия COVID-19. В их освещении применительно к России можно выделить две тенденции. Первая — пессимистическая: «Все пропало!» — об этом не устает повторять оппозиция, но не только она. Мол, страну ждет обвал экономики и бюджета в связи с падением мировых цен на энергоносители, массовая безработица, нищета и голод для значительной части населения РФ… Вторая тенденция — сверхоптимистическая: ничего страшного не случится, экономика уже завтра заработает в полную силу, рекордные виды на урожай, и так далее, и тому подобное… Как говорится, рука руку моет. Пессимистический сценарий раскручивается на случай действительно масштабных трудностей, которые вовсе не исключены в случае «второй волны» коронавирусной пандемии осенью или новой «суперинфекции»: мол, все было ясно заранее, мы же говорили… В свою очередь, чересчур оптимистический сценарий пиарится на тот случай, если таких масштабных трудностей России удастся избежать: мол, все же должно быть безоблачно, и только из-за неэффективности власти не случилось, например, спрогнозированного американским Минсельхозом 150-миллионного урожая зерна! Или спад ВВП составит, например, не 3,5–4,5%, обещанных МВФ и ЕБРР, а более 6%… Или взять тему помощи населению. Вот в «нормальных странах», дескать, власти раздают деньги всем гражданам, а в «ненормальной» России ничего подобного не происходит. Правда, после выступления Путина 11 мая и озвученных им беспрецедентных мер поддержки социально уязвимых групп населения эта волна быстро идет на спад… Но опять же, в «нормальных» странах — одна ситуация, а в «ненормальной» России — другая. У нас потребление электроэнергии после введения противоэпидемических мер за апрель снизилось меньше чем на 3%, а в той же Германии — больше чем на 20%. Значит, несмотря на все ограничения, отечественная экономика продолжала работать практически на прежнем уровне? Об этом, кстати, тоже идет непрерывная информация, изрядно досаждающая западным, да и многим доморощенным аналитикам. То русские построили первый из двенадцати супертанкеров в стандарте «Афромакс» (шесть из которых — уже в закладке). То они возобновляют строительство «Северного потока — 2». То Белоярская АЭС в апреле благодаря переходу нового блока в режим промышленной эксплуатации вчетверо увеличила выработку электроэнергии… Есть ли у нас десятки миллионов «новых безработных», как в США? Опустошаем ли мы свои валютные «кубышки», как Саудовская Аравия, трехкратно повысившая НДС и отказавшаяся от выплаты прожиточного минимума? Печатаем ли мы ничем не обеспеченные дензнаки, как те же Штаты, готовые довести свой долг до астрономических 30 триллионов долларов, похоже, уже в этом году? Маячит ли перед нами угроза голода? Согласитесь, что ничего подобного в России нет и вроде бы пока не предвидится. Сложностей, разумеется, не избежать, но это далеко не те сложности, с которыми приходилось сталкиваться в «святые» 1990-е. Как говорится, пережили голод — переживем и изобилие. Пережили рыночные реформы — переживем и коронавирусную пандемию. Но при этом гибридную войну против нашей страны никто не отменял и отменять не собирается. Тем более что на фоне повсеместного коллапса западного сектора услуг Россия, как уже понятно, значительно нарастит свою долю в мировой экономике — и это понравится далеко не всем. Так или иначе, можно с немалой долей уверенности прогнозировать, что наша страна войдет в число победителей по итогам коронавирусного кризиса на планете — как она совсем недавно, несмотря на все санкции, стала мировым лидером в военно-политической сфере. источник »