2022-3-20 14:29 |
История украинской независимости глазами детей и их родителей
Наше путешествие началось с киевского Центрального вокзала, где в зале матери и ребенка мы первый раз почувствовали себя в безопасности. Свежеотреставрированный зал в стиле украинского барокко был полон зелени и света, администратор за стойкой делала всем желающим горячие напитки в стаканы и термосы, волонтеры бодро заклеивали большие витражные окна клейкой пленкой, а покой этой новой реальности охранял вооруженный полицейский. Создавалось ощущение, что каждый на своем месте и точно хочет сделать все наилучшим образом.
5 марта. В те дни из обстреливаемой Бучи и Ирпеня начали эвакуировать первых жителей. Поезда были доступны для всех желающих выехать, и наш поезд на Ивано-Франковск не стал исключением. Перед вагонами постепенно начиналось столпотворение — людей было в пять раз больше обычного, многие с маленькими детьми, кто-то прощался с семьями, кто-то пытался удобнее уместить пожитки. Некоторые люди до сих пор не оправились от шока после обстрелов. Подобные обстоятельства никак не способствовали организованной посадке в вагоны, а последовавшая за этим сирена воздушной тревоги окончательно дестабилизировала обстановку.
Мне до сих пор интересно представители какой прессы делали в тот день фото на киевском вокзале, и как это скопление людей на перроне было интерпретировано миру. Да, со стороны могло показаться, что перед вагонами находилась неуправляемая толпа, но внутри ее люди обменивались поддерживающими фразами, оберегали детей и поправляли друг-другу сползающие рюкзаки и сумки. Так было и после, когда в каждом купе оказалось по 15 человек, а остальные расположились непосредственно в проходе. В какой-то момент каждый нашел максимально удобное место, дети стали общими, а поезд, стремительно убегающий на запад страны, наполнился гулом историй…
“Папа, папа, ничего, ничего не осталось! Ничего — ни крыши, ни телевизора, ни холодильника, папа! Ничего, ничего. Мы собрали те вещи, что были в спальне, в них и едем. Нет, папа, ничего, ничего не осталось, все разбомбили…”, — бесконечно повторяет в телефон женщина на верхней полке с сыном подростком. Она говорит одни и те же фразы, и от этого становится не по себе. Но потом ты отвлекаешься на снующих малышей, кто-то уже делится конфетами, кто-то улыбается, а значит все будет хорошо, непременно будет. Прекрасные люди, у которых казалось бы “ничего, ничего, папа, не осталось” — лучились добротой и искренностью. За все время этой поездки по вагону не возникло ни одного конфликта, спора или ссоры.
В Ивано-Франковске меня ждала подруга детства, моя одноклассница. Ее муж перед самой войной ушел в долгожданное после пандемии плавание и она осталась с двумя сыновьями в небольшой, но очень уютной квартире. Благодаря ее заботе у нас появилась возможность восстановить силы для следующего поезда во Львов. Тогда еще я не понимала, насколько важна будет эта передышка для моего последующего психического состояния…
Во Львове нас ждала холодная ночь, цыганский табор с собственными драмами, местные карманники и вавилон людского отчаяния, которое всеми силами пытались подхватить многочисленные волонтеры. В двух больших залах на втором этаже вокзала находились места для матерей с младенцами и семей с детьми. Это были те самые первые волны эвакуированных — растерянных и уставших людей, которые ждали расселения по приграничной территории Западной Украины и поездов к границе. Здесь были люди, которые успели ощутить на себе зубы войны…
В залах пахло пеленками, едой и детскими слезами, а под непрекращающийся гул мамы пытались уложить малышей спать. Мы решили остаться на улице, потому что видеть это отчаяние не хватало сил… На лестнице замелькали жилеты волонтеров, они звали доктора и психолога. Там лежал мальчик лет 10-ти в состоянии кататонического шока, маленький, скукожившийся на ступеньке, а на его лице застыли боль и ужас…
Из Львова в Ужгород мы уезжали в старом грязном поезде, непонятно откуда пришедшем. Из него бесконечно выходили люди, а в тамбурах лежали пакеты с мусором, будто этот поезд ехал без остановок несколько дней. Нашими попутчиками стала семья из Ирпеня, покинувшая город после недели, проведенно в подвалах. В Ужгороде их ждали родственники. Молодой грузин Гриша до нападения российской армии на Украину строил новые районы в процветающем тогда Ирпене, где за последние годы появились целые кварталы новостроек, дачи, рестораны и загородные спа-центры, а его жена Лена воспитывала двух славных кареглазых малышей.
Гриша, глядя куда-то в угол купе, сбивчиво рассказывал как он не уберег чемодан, убегая с Леной прямо под обстрелами, говорил, что только Бог помог им выбраться живыми, рассказывал о погибших детях, и что он ни разу не пожалел о том пути, который привел его к Всевышнему. У ребят с собой был только целлофановый пакет с двумя одеялами и две бутылки лимонада. Один малыш все время плакал, а второй, постарше, все время молчал. Ночью они спали, уже по привычке обернув детей своими телами. Смотреть на это было невыносимо горько…
Продолжение следует…
Позняк Ольга, киевлянка
The post От Майдана до Женевы. Часть 3 appeared first on New Style.
источник »
|
