фото показано с : theuk.one

инляндия привлекла внимание всего мира, когда в стране сформировалось правительство под руководством 34-летней Санны Марин. Прошлой весной многие предсказывали, что и в Эстонии на должность премьер-министра впервые выберут женщину, но в результате мы получили группу альфа-самцов, которые приступили к работе с посылом, что время мамочек прошло. Женщины в эстонской политике, вроде как, и есть, но за мужчинами они не поспевают. Центр Praxis скоро опубликует крупнейшее исследование на эту тему, а тем временем редактор передачи журналистских расследований «Очевидец» Кристьян Пихл провел свой опрос среди женщин-политиков. Они рассказали свои истории о мире, в котором нет места слабостям. Комиссар по вопросам энергетики Европейской комиссии Кадри Симсон рассказала о том, что когда два года назад она была министром экономики, в газете Postimees ее называли доченькой и принцессой. «Когда им стало не под силу выдумывать новые слова, они в качестве вишенки на торте опубликовали в одной статье фотографию, по которой можно было узнать меня. Но на фотографии не было ни головы, ни ног, только задница», — сообщила Симсон. А бывший министр Урве Пало в свою очередь вспомнила, что на заседаниях правительства Юргена Лиги особенно выводило из себя, когда его мнение расходилось с женским. «Ему вообще не нравится, когда ему перечат, но когда это делает женщина, он себя не контролирует», — сказала Пало. Досталось и Кае Каллас. «Во время предвыборной кампании мне приходили такие письма: подстриги волосы, носи брючные костюмы, говори более низким голосом, носи очки. То есть у человека есть представление о руководителе как большом человеке с низким голосом, а ты этому представлению не соответствуешь, с тобой что-то не так», — поделилась своими воспоминаниями лидер Партии реформ. Пало, Каллас и Симсон — примеры самых успешных женщин в эстонской политике, но и они не понаслышке знают о гендерных стереотипах и дискриминации. Кадри Симсон и во время публичных дебатов доводилось слышать такие реплики как, например, «не кудахчи, Кадри». «Думаю, я не была первой, кому так сказали. Такие фразы в прямом эфире многое о человеке говорят, — считает Симсон. По ее словам, когда коллега использует такие формулировки, то единственный способ общения — это заобнимать его до смерти, прибегнув к таким словам как «золотце». Она также припомнила такой случай: однажды долго выступал Юри Ратас, а когда пришел ее черед, то он прервал ее, сказав, что всем на речь отведена одна минута: «Я потом посмотрела: он говорил больше двух минут, а меня оборвали на 50-й секунде». На фоне статистики эти три женщины скорее выглядят исключением. Примерно треть парламента и местных советов в Эстонии приходится на женщин, но до самой вершины добираются единицы. «В Эстонии женщина никогда не занимала пост премьер-министра, министра юстиции или обороны. Пока что это вотчина мужчин», — отметила эксперт по политике равенства центра исследований Praxis Мари-Лийс Сеппер. Кроме того, журналист газеты Eesti Pevaleht Раймо Поом напомнил, что выборы в Рийгикогу выиграла партия, которой руководит женщина, а на выборах в Европарламент больше всего голосов получили соцдемы, чьим первым номером также была женщина, но затем было сформировано правительство, в котором из 15 министров всего две дамы. Почему женщины отстают от мужчин в политике? В скором времени Praxis опубликует крупное исследование, в ходе которого было опрошено несколько десятков политиков и журналистов и изучено появление имиджа женщины-политика на основании пары сотен опубликованных в предвыборный период статей. Сейчас в парламент входит 79 мужчин и 29 женщин (чуть менее 29%), это лучший результат за всю историю. Самый крупный мандат (20 083 голоса) на выборах получила председатель Партии реформ Кая Каллас, и многие были уверены, что в Эстонии наряду с женщиной-президентом впервые будет и женщина-премьер. По мнению Раймо Поома, руководимая Юри Ратасом коалиция с «Отечеством» и EKRE не только сделала политтехнологический щелчок по носу, но и демонстрирует страх ведущих политиков в отношении сильных женщин. «Наше общество считало нормальным участие женщин в политической жизни, но в последнее время бурно приветствуется патриархат. Это печально», — заявил Поом. «У меня тоже была эта мысль: не было ли подсознательной причины в том, что выборы выиграла молодая женщина. У нас никогда не было столько молодых женщин-политиков, они составили мужчинам конкуренцию. И возникает тот момент, когда с этим начинают бороться», — прокомментировала председатель партии «Эстония 200» Кристина Каллас. Как известно, проявление слабости в политике — словно запах свежей крови для стаи акул, поэтому многие дамы вежливо отказываются говорить на эту тему. И если Кая Каллас может быть обижена тем, как мужчины из-за амбиций премьер-министра выбили у нее почву из-под ног, то имеющие больший стаж Урве Пало и Кадри Симсон знают, что женщинам приходится трудиться в три раза больше, чтобы достичь такой же цели. Симсон припомнила еще и такой случай: когда она вернулась в начале 2000 годов из Лондона в Эстонию со степенью магистра и стала генсеком Центристской партии, то журналисты начали интересоваться, что это за девица со степенью магистра. «Причем в двух других партиях один генсек был старше, а другой — младше меня на год, и ни у одного из них тогда еще не было высшего образования», — рассказала политик. А Урве Пало поделилась своей историей: «Когда я была министром народонаселения в правительстве Ансипа, то в одной передаче услышала, как мудрые головы рассуждали о том, что в этом правительстве нет ни одного человека с экономическим образованием. Я окончила факультет экономики Тартуского университета, 15 лет проработала в частном секторе, 7 лет на руководящих должностях, но так как я была министром народонаселения и женщиной, то они даже не удосужились проверить уровень моего образования». Когда Пало в 2014 году стала министром экономики, ей пришлось заниматься непростым тендером на поставку паромов и национальным авиабизнесом. Но, по ее мнению, медиашакалы схватили брошенную оппонентами кость, будто бы тяжелые темы женщине не под силу. «Все, что я делала, ставилось под сомнение, называлось глупостью. А если мужчины делали что-то не так, то другие ничего не говорили, просто наблюдали. У нас в обществе и правда есть предубеждение в отношении женщин в высшей политике. Это ощущение не покидало меня до конца, и я мечтала вернуться в частный сектор, чтобы снова почувствовать себя уважаемым человеком», — призналась Пало. Виктория Ладынская-Кубитс — единственная женщина в 12-местной фракции «Отечества». Она славится своими заявлениями, которые идут вразрез с главной линией партий, например, она единственная вместе с оппозицией голосовала за вотум недоверия министру внутренних дел. В отличие от других она не хочет разыгрывать карту жертвы дискриминации. «В начале 1990-х моя мама посоветовала мне забыть слово «дискриминация». Когда в твоем лексиконе больше нет такого слова, то ты не думаешь о том, что кто-то может обидеть тебя, потому что ты женщина, русская, молодая и так далее. И я забыла, что слово «дискриминация» существует», — рассказала она. Тем не менее, несколько коллег Ладынской, принявших участие в исследовании Praxis, признают, что в обществе по-прежнему действуют двойные стандарты. У бывшего министра и матери двоих (скоро троих) детей Рийны Сиккут своя история: «Вопросы не кончаются: как ты справляешься, когда у тебя дети, и кто за ними смотрит? Я раньше не сталкивалась с тем, что, оказывается, не могу делать какие-то вещи, потому что я женщина». Ее слова подтвердила и Кристина Каллас: «Ведущим женщинам-политикам приходится быть сильными, чтобы сдерживать эти личные нападки: хорошая ли ты мать, почему у тебя так много детей, почему у тебя нет детей?» Если отбросить предубеждения, что женщины некомпетентны и не могут участвовать в большой политике и воспитывать детей одновременно, то напоследок, когда женщина-политик начинает публично противостоять мужчинам-коллегам, ее обзывают «эмоционально взвинченной женщиной», как произошло с президентом Керсти Кальюлайд. «Март Хельме — постоянно на эмоциях, он выражается очень эмоционально, но в его случае это конвертируется в харизму. А эмоции Каи Каллас или Кадри Симсон общество конвертирует в истерию», — привела пример Кристина Каллас. «Когда начинаешь аргументированно нападать, то тебе говорят: не будь такой злой, никому не нравятся злые женщины. Постойте, но я ведь обосновываю свою точку зрения! Я не слышала, чтобы мужчинам говорили такое», — сказала Кая Каллас. Почему в Эстонии все сложилось именно так, может быть, прояснится после публикации исследования. По мнению многих, одна из версий такова: если бы мы не провели 50 лет под советской властью, то у нас было бы такое же блестящее правительство, как сейчас в Финляндии. источник »

67 +