фото показано с : theuk.one

Соседи прежде всего Победивший в этом году на всеобщих выборах в парламент и сохранивший премьерство на второй срок Нарендра Моди проводит политику «Соседи прежде всего». Суть этой внешнеполитической концепции состоит в противодействии китайскому мегапроекту «Один пояс, один путь» (BRI), направленному на установление лидерства КНР на трех континентах. Кроме этого, Моди стремится не только сохранять влияние Индии в регионе, но и укреплять его. После победы на майских выборах правительство Моди энергично работает над претворением в жизнь внешнеполитической стратегии премьера, который сейчас уступает по популярности, возможно, лишь отцу-основателю независимой Индии — Джавахарлалу Неру. В рамках этой стратегии следует рассматривать и самый, пожалуй, спорный и противоречивый шаг Нарендры Моди после переизбрания — аннулирование с 5 августа автономии Джамму и Кашмира. Индийское правительство пошло на этот радикальный шаг для укрепления территориальной целостности Индии, прекрасно понимая, какую неоднозначную (в основном все же негативную реакцию) он вызовет в мире. Как нетрудно догадаться, в соседнем Пакистане, которому принадлежит вторая часть спорного горного района, поделенного между странами семь десятилетий назад при обретении ими независимости, отмена автономии вызвала шок и гнев. Уделяя повышенное внимание приграничным территориям, в Нью-Дели, конечно, не забывают и о внешнеполитическом аспекте стратегии «Соседи прежде всего». Нью-Дели прилагает огромные усилия, чтобы усилить влияние Индии в соседних странах, за исключением, конечно, Пакистана и Китая. Речь идет, в первую очередь, о Мальдивах, Шри Ланке, Бутане, Непале и Бангладеш. Если в Кашмире главным противником Индии является Пакистан, то в перечисленных выше странах за влияние с Нью-Дели борется Китай. Пекин накопил огромный опыт в использовании в дипломатических целях мягкой силы и активно использует его в борьбе с Нью-Дели за соседей. Главным оружием Пекина являются инфраструктурные проекты в соседних странах, являющиеся частью проекта «Один пояс, один путь», и практически неограниченные материальные ресурсы. Их китайское руководство без промедления использует для укрепления влияния Поднебесной в мире. В Нью-Дели понимают всю важность своего «заднего двора», к которому в столице Индии относят перечисленные выше пять стран. Это значит, что претворение в жизнь стратегии «Соседи прежде всего», является одной из приоритетных задач второго срока Нарендры Моди на посту премьер-министра Индии. Битва за острова: Мальдивы и Шри Ланка О важности, с которой относится к соседям Моди, говорит, например, тот факт, что свой первый зарубежный визит после переизбрания главой правительства, он нанес 8 июня на Мальдивы. Этот крошечный архипелаг, расположенный к юго-западу от полуострова Индостан, занимает очень важное стратегическое положение и находится на ключевых энергетических и транспортных путях в Индийском океане. Главной задачей индийского лидера в отношениях с Мальдивами является борьба с Пекином, который пытается включить острова в сферу своего влияния при помощи проекта BRI и превратить их в своего рода плацдарм на пересечении главных морских путей. Отношения с Мальдивами особенно важны именно сейчас, поскольку Китай расширяет присутствие в Индийском океане. В прошлом году на Мальдивах состоялись выборы. В целом, в Нью-Дели остались довольны их результатами, потому что приступивший в ноябре 2018 года к исполнению обязанностей президента страны Ибрагим Мохаммед Солих в отличие от предшественника Ямина Абдула Гаюма, «ставившего» на Китай, выступает за улучшение отношений с Индией. При Гаюме отношения между двумя странами, как нетрудно догадаться, ухудшились. Мальдивская Демократическая партия, которую возглавляет Солих, резко критиковала Ямина за стремительный рост долгов. Прежнее правительство брало у КНР кредиты для финансирования очень крупных, очень дорогих и не всегда таких уж и необходимых инфраструктурных проектов типа строительства двухкилометрового моста Синамале, который при прежней администрации назывался Мостом китайско-мальдивской дружбы. С учетом географического положения Мальдивов расширение торговли с Мальдивами и укрепление отношений останется одним из приоритетных направлений в политике в регионе для Нарендры Моди на весь второй срок премьерства. Из предпринимаемых Нью-Дели в этом направлении шагов можно отметить ввод в строй береговой радарной системы наблюдения на островах, что позволило включить их в широкую и разветвленную сеть наблюдения, состоящую из Шри Ланки, Маврикия, Мадагаскара и Сейшелов. Из Мале, столицы Мальдивской Республики, Нарендра Моди отправился на Шри Ланку. Он встретился в Коломбо с президентом Шри Ланки Майтрипалой Сирисеной и коллегой, премьер-министром Ранилом Викрамасингхе. По важности стратегического положения Шри Ланка не уступает Мальдивам. От архипелага это островное государство, тоже расположенное на главных морских путях между Юго-Восточной Азией и Ближним Востоком, отличают солидные размеры (65,6 тыс. км) и население (22 млн человек). В 2009 году на острове закончилась продлившаяся четверть века (26 лет) гражданская война. Строительный бум, как магнитом, притягивал китайские инвестиции. Усилению влияния Поднебесной на Шри Ланке способствовало и то обстоятельство, что именно Китай был главным партнером острова в годы внутреннего конфликта. Последние годы зависимость Шри Ланки от Китая еще больше усилилась благодаря BRI, важной частью которого является остров. Такая ситуация, естественно, не могла не вызвать тревогу в Нью-Дели, где испокон веков считали Цейлон (прежнее название Шри Ланки) своей сферой влияния. «Голод» Шри Ланки инвестиций, спровоцированный строительным бумом, делает остров отличным местом конкуренции между индийскими и китайскими бизнесменами и компаниями, которые борются за контракты. Остров небольшой, поэтому нередко индийские и китайские проекты находятся рядом. Например, в столичном порту, где Китай вложил полмиллиарда долларов в Международный контейнерный терминал, Индия и Япония вместе с Управлением портов Шри Ланки реконструируют Восточный контейнерный терминал. Или взять юг Шри Ланки, важный порт Хамбантоту. В марте этого года индийская частная компания Accord Group выиграла тендер на строительство нефтеперерабатывающего завода, оцениваемое в 3,85 млрд долларов. О разном «весе» конкурентов: Китая и Индии много говорит, например, то, что для Индии это крупнейшие инвестиции за всю историю за пределами страны, а для КНР — четыре миллиарда — средняя сумма инвестиций. Пример Хамбантоты показателен еще и тем, что в этом же городке с населением всего лишь 12 тыс. человек действует модернизированный на китайские деньги одноименный порт, который Шри Ланка сдала в 99-летнюю аренду Китаю в 2016 году в обмен на списание части долгов. Порт Хамбантота стал главным примером опасности «долговой ловушки», к которой могут привести чрезмерное увлечение китайскими кредитами. По крайней мере, так считают на Западе, где этот пример часто используют как предостережение против участия в BRI. Перетягивание каната: буфер из Бутана и Непала Важность еще двух «яблок раздора» между Нью-Дели и Пекином — Бутана и Непала тоже заключается в их стратегическом положении, хотя и ином в сравнении с островными государствами. Королевство и бывший еще не так давно монархией Непал — буферные государства между Индией и Китаем. Бутан — сильнейший союзник Индии в регионе. К тому же, это единственная страна в Южной Азии, кроме Афганистана, которая не входит в китайский проект «Один пояс, один путь». Для того, чтобы у Бутана не возникло соблазна войти в BRI, Моди наверняка попытается заинтересовать гималайское королевство предложениями индийских инфраструктурных проектов. Главным компонентом индийско-бутанских отношений является развитие гидроэнергетики. Об этом в основном и шла речь во время встречи индийского премьер-министра с бутанским коллегой Лотаем Церингом 19 августа в Тхимпху, столице Бутана. В ходе поездки в королевство Моди открыл гидроэлектростанцию Мангецу, строительство которой в размере $ 624 млн финансировала Индия. Планируется, что Нью-Дели будет покупать у Бутана излишки электроэнергии. Нарендра Моди также воспользовался визитом в Бутан для расширения применения индийской национальной платежной системы RuPay, которая позволяет индийцам, находящимся за границей, осуществлять платежные операции в рупиях и помогать правительству в развитии цифровой экономики (RuPay уже действует в Сингапуре, Бахрейне и Объединенных Арабских Эмиратах). Во время визита премьер Моди также открыл станцию связи, связанную с запущенной в 2017 году со спутниковой системой South Asia Satellite, которая позволит Бутану как отправлять, так и получать информацию. На переговорах в августе не обсуждался пограничный вопрос, но несомненно он в повестке приоритетных вопросов Нарендры Моди в свете противостояния крупных контингентов индийских и китайских войск на бутанском плато Доклам (Дунлан) двухлетней давности. Премьер Моди «ухаживает» за Бутаном с размахом и не жалеет средств. Он надеется убедить власти королевства не уступать Китаю никаких территорий в ходе предстоящих китайско-бутанских переговоров по спорному плато. В Непал Нарендра Моди поехал не сам, а отправил своего помощника, министра иностранных дел Индии Субраманьяма Джайшанкара. Главный индийский дипломат участвовал в работе пятой Индийско-непальской совместной комиссии. Он провел переговоры в Катманду с главой МИД Непала Прадипом Кумаром Гьявали и премьер-министром Непала Кхадгой Прасадом Шармой Оли, который, кстати, возглавляет правящую партию — Компартию Непала. Непал — горная страна с населением порядка 30 млн человек. География и в Непале играет, пожалуй, одну из главных ролей в формировании внешнеполитических отношений. Гималаи отделяют его от Тибета, но поросшие травой равнины на юге много веков делали возможным обмены массами людей, товаров и идей с Индией, главным партнером Непала. Нельзя сказать, что все безоблачно в отношениях между Нью-Дели и Катманду. Можно вспомнить, например, блокаду границы, продолжавшуюся несколько месяцев в 2015—2016 голах и закончившуюся энергетическим кризисом в Непале. Несмотря на то, что блокаду организовала одна из многочисленных непальских народностей, в Катманду подозревает Нью-Дели в давлении на Непал с целью вынудить его изменить конституцию. Этот эпизод вынудил Оли расширить связи с Пекином. В результате Непал после долгих раздумий принял решение присоединиться к BRI. В 2017 году Непал и Китай провели и первые совместные учения Sagarmatha Friendship. И хотя Гималаи ограничивают возможности Катманду установить инфраструктурные связи с КНР, Непал намерен и в дальнейшем расширять отношения с северным соседом, чтобы ослабить влияние южного соседа. На переговорах в Пекине в начале июля с главой МИД КНР Ван И Гьявали заявил о том, что Катманду соглашается с концепцией создания сообщества с единой судьбой для всего человечества, предложенной Си Цзиньпином. В Непале, по словам главного непальского дипломата, надеюься, что Поднебесная будет играть более важную роль в определении международной повестки дня. Непал готов к дальнейшему расширению и углублению непало-китайских отношений на основе всеобъемлющего сотрудничества и партнерства. Бангладешский суперрынок Перед поездкой в Катманду Джайшанкар посетил Дакку. В Бангладеш он встретился с главой МИД этой страны Абдул Каламом Абдул Моменом, с которым обсуждал визит бангладешского премьер-министра Шейх Хасины Вазед в Нью-Дели во второй половине октября. Важное место в августовских переговорах Джайшанкара и Момена отводилось незаконной миграции бангладешцев в индийский штат Ассам, расположенный на границе двух стран. 31 августа был закончено составление национального регистра граждан, цель которого опреНью-Делить и выслать приблизительно четыре миллиона бангладешцев, незаконно проживающих на территории Индии. Возвращение даже части проживающих в Ассаме бангладешцев, не говоря уже обо всех четырех миллионах, может спровоцировать в Бангладеш кризис. Дело в том, что Дакке сейчас приходится кормить и поить 700 тыс. рохинджа, которые два года назад перешли в Бангладеш из Мьянмы, где они подвергаются преследованиям властей. Бангладеш нередко сравнивают с сухопутным мостом между Индией и Мьянмой. Эта страна занимает важное место в еще одной внешнеполитической стратегии Нью-Дели — «Действуй на востоке» (2014), которая направлена на укрепление экономических отношений и отношений в сфере безопасности с Юго-Восточной Азией. Дакка пытается лавировать между двумя гигантами: Индией и Китаем. Так, Хасина подписала с Председателем КНР Си Цзиньпином в 2016 году контрактов по линии BRI на 24 млрд долларов. Лавирование Бангладеш между Пекином и Нью-Дели делает эту страну местом острой конкуренции между КНР и Индией… Индия финансирует и осуществляет многочисленные проекты на территории пяти соседних стран для того, чтобы защищать свои национальные интересы. При этом Нью-Дели приходится ежеминутно бороться с амбициозной китайской инициативой BRI. Ценность ее для вышеупомянутых стран состоит еще и в том, что она предоставляет им альтернативу союзу с Индией, который нравится далеко не всем жителям этих стран. BRI, главное в последние годы орудие Пекина в расширении зоны китайского влияния, угрожает традиционному статусу Индии как регионального лидера Южной Азии. Нью-Дели и Пекину, конечно, кроме конкуренции между собой, приходится считаться и с общественным мнением и настроениями элит в странах, за которые они борются. Между тем, в этих странах и, в первую очередь на Мальдивах и Шри Ланке, усиливаются опасения потери части суверенитета. В борьбе между Нью-Дели и Пекином преимущество на стороне Китая, ресурсы которого значительно превосходят индийские. Индии также трудно что-то противопоставить и тому немаловажному обстоятельству, что китайским госкомпаниям легче, чем их индийским коллегам-конкурентам переносить убытки, которые и тем, и другим неизбежно приходится терпеть в достижении стратегических целей своих правительств. Неравенство сил заставляет Нью-Дели быть более гибким в ухаживании за соседями, расположенными по периметру Индии, но пока если не перевес, то как минимум инициатива на стороне Поднебесной. Сергей Мануков источник »

56 +