2020-5-20 16:00 |
Зима, под сапожками поскрипывает снег. Девочка Надя торопится в гимназию, Первую пензенскую. Все ещё впереди – поездки в Европу, книги, огромный музей, мировая известность… и love-story длиною в полвека. Дочь учителя музыки и пения станет одной из основоположниц зоопсихологии и сравнительной психологии в России, в то время, когда научная карьера для женщины была скорее исключением, чем привычным планом… А ещё вместе с мужем создаст музей, ставший одним из лучших в мире среди естественнонаучных. И даже рядом с роскошными лондонскими музеями московский Дарвиновский не меркнет. Хотя, казалось бы, уж Дарвиновский музей точно должен быть в Англии, а он в Москве…
Гимназия окончена с золотой медалью. Надежда едет в Москву и в 1908 году поступает на физико-математическое отделение Московских высших женских курсов. В университеты пока девушкам ещё дороги закрыты, и любознательные и амбициозные абитуриентки стремятся в Петербург и Москву на те самые женские курсы, повторявшие университетские программы, где работали те же профессора и требования были ничуть не ниже. Многие становятся незаметными винтиками в огромной научной машине – лаборантками, секретарями… Кто-то выходит замуж и забывает своё «крамольное образование». А кто-то вырывается вперёд и теснит на научном поприще привычное мужское общество. Надежда Николаевна увлеклась зоологией и особенно поведением животных. Практические занятия по анатомии животных вёл молодой преподаватель Александр Фёдорович Котс. Ассистент на отделении естествознания, он увлечённо читал курс эволюционного учения и даже свою коллекцию чучел и естественнонаучных препаратов перевёз в помещение курсов (о ней мы ещё вспомним). Юная талантливая и удивительно красивая студентка, староста биологического кружка не могла не привлечь внимания преподавателя. Александр Фёдорович позднее вспоминал: «Не обменявшись с ней дотоле ни одним глубоким словом, я всем существом оказался прикован к ней». На третьем курсе, в 1911 году, она выходит за него замуж и начинается новая история, удивительного союза людей, которых долгие годы объединяли и общие интересы, и общая работа, и общие взгляды на жизнь. Даже свадебные подарки оказались очень своебразными. Вместо ожерелий невеста получила в подарок чучело белого ястреба, а жених – чучело львёнка.
Александр Федорович, бывавший в Европе и видевший непривычные для многих российских профессоров, предпочитавших сухое чтение курса, методы работы, был увлечён идеей наглядности. Чтобы перед глазами студента были картинки, а лучше – модели, чучела. Как же без них представить эволюцию, как понять что и как менялось? Поэтому его личная коллекция и переехала из квартиры на курсы и на занятиях экспонаты покидали шкафы и демонстрировались студенткам. В 1909 году Котс даже приобрёл часть коллекции из мастерской Лоренца, а эта мастерская была одной из лучших в мире, успешно конкурируя, например, с американцами – фирмой Уорда в Рочестере.
В 1913 году, незадолго до Первой мировой войны, полностью перевернувшей весь научный мир с ног на голову, оборвавшей научные связи, молодые супруги отправляются в путешествие по Европе. Только вместо романтических прогулок они посещают лекции и скрупулёзно изучают музейные коллекции, а заодно и пополняют свою коллекцию в таксидермических мастерских. Берлин, Дрезден, Лейпциг, Мюнхен, Галле… Знаменитые немецкие традиции биологического образования и музейные экспозиции. Антверпен и Париж. И, конечно, Лондон… Ведь будущий музей – Дарвиновский. В одном из антикварных магазинов им даже удаётся купить неопубликованные письма Дарвина (да, антикварные магазины всегда таят в себе сокровища).
Вернувшись, полная энтузиазма Надежда Николаевна не только помогает мужу с музейной коллекцией, но организовывает зоопсихологическую лабораторию, где начинает проводить совершенно удивительные опыты, которые никто раньше и представить не мог. С помощью коллеги и помощника мужа, таксидермиста Федулова она приобретает полуторагодовалого детёныша шимпанзе по имени Иони. Он практически занял место их ребёнка: не спуская глаз Котсы следили за его развитием, воспитывали и обучали. Правда, характер у Иони оказался непростым, непоседливый детёныш обладал огромной разрушительной активностью, и, чтобы хоть как-то сохранить дом, приходилось часть времени держать его в клетке.
Опыты напоминали современные детские «развивалки»: Иони садился со своей воспитательницей у столика, на котором были фигурки разных форм и цветов, и должен был выбрать из них такую же, как ему показывали. И оказалось, что юный шимпанзе отлично справляется с заданиями и отличает и формы, и цвета, и даже запоминает их. Но в 1916 году шимпанзе заболел и спасти его не удалось. Тем не менее, именно наблюдения за ним стали основой будущих научных работ, принёсших исследовательнице мировую известность. В 1916 же она окончила Московские высшие женские курсы, а в 1917 получила диплом Московского университета. Впереди маячили блестящие перспективы. Но история распорядилась по-своему, расставив на пути увлечённой пары учёных множество препятствий. Революции, Гражданская война, голод…
В обнищавшей и голодной Москве начала 1920-х, когда люди охотились за дровами и куском хлеба, Котсы неимоверными усилиями добывали фрукты для питомцев лаборатории, обезьян и попугаев, сами доедая мёрзлую картошку. Сознательно не вмешиваясь в политику, Александр Фёдорович встретил обе революции за письменным столом и в музее. Чтобы выжить, брал работу в нескольких учебных заведениях, несколько лет руководил Московским зоопарком. Жена всегда была рядом.
В 1922 году музей получил самостоятельный статус, но не здание. Здание придётся ждать долгие годы. И на самом деле получит его музей уже много лет спустя после смерти Котсов, в 1995 году.
А Надежда Николаевна продолжала заниматься научной работой. Написала и опубликовала «Новый метод исследования познавательных способностей шимпанзе», работу, получившую известность уже не только в в России, но и за рубежом. Получив приглашение в Институт психологии Московского университета, она с радостью его приняла и активно работала в области экспериментальной психологии.
В 1925 году у Котсов родился сын, которого они назвали Рудольф (в честь Рудольфа Штайнера, лекции которого слушала в том самом путешествии в 1913 году). Буквально два часа спустя молодая мать уже диктовала няне наблюдения за новорождённым. Такие наблюдения она вела круглосуточно семь лет, фиксируя всё его психическое развитие (точно так же, как она это делала с Иони). Несколько тысяч страниц, проиллюстрированных тысячами фотографий… Невероятный труд, ставший основой самой главной книги Ладыгиной-Котс «Дитя шимпанзе и дитя человека в их инстинктах, эмоциях, играх, привычках и выразительных движениях», вышедшей в 1935 году. Книга принесла исследовательнице мировую известность, многократно цитировалась, вошла в учебники по зоологии и эволюционной теории.
Посетивший в 1936 году Дарвиновский музей Роберт Йеркс писал: «Г-жа Котс – талантливейший наблюдатель, чуткий и хорошо эрудированный, с преданностью и исключительной вдумчивостью описывающий в этом тщательном труде различные выражения и психологические черты у шимпанзе и человека».
Эта книга стала не единственной, написанной исследовательницей. Но главным делом её жизни всё же был музей, который они создавали с мужем.
В 1952 году пережившие все ужасы времени репрессий и войны Александр Федорович и Надежда Николаевна решились направить Сталину письмо с просьбой о строительстве здания для Дарвиновского музея, все эти годы ютившегося в бывшем помещении всё тех же высших женских курсов, давно преобразованных в университет. Было предложено построить «помещение школьного типа» для музея, что показалось практически насмешкой… Сложнейшая коллекция, удивительные композиции, редчайшие экземпляры (чего только стоило сотрудничество с «Союзпушниной», которая присылала все уникальные «экспонаты», оказывавшиеся в поле их зрения). Весной 1955 года вышло наконец распоряжение Совета Министров РСФСР «О разработке специального проекта для строительства здания ГДМ». Котс упорно обивал пороги чиновников, требовал всё-таки начать работы… Но участок, предназначенный музею, передали балетному училищу Большого театра. А музей закрыли на неопределённый срок, почти перестали финансировать.
Котсы устали бороться… Надежда Николаевна умерла после второго инфаркта в июне 1963 года, муж пережил её ненадолго и ушёл в сентябре 1964…
«Моей единственной Надежде, моей Музе и Мадонне ко дню полувековой совместной жизни и полустолетних радостей и горестей в день создания Дарвиновского музея 31 мая 1911 – 31 мая 1961 с вечной благодарной любовью…» – написал на обороте фотографии Александр Федорович Котс. Написал женщине, которая смогла пройти с ним весь этот долгий путь, при этом успев оставить и своё имя в анналах науки, Надежде Николаевне Ладыгиной-Котс. Той самой девочке, спешившей в пензенскую гимназию.
Автор: Анна Самокиш
….
The post Надежда Ладыгина-Котс. Жизнь и любовь – науке appeared first on New Style.
источник »
|