фото показано с : theuk.one

На второй неделе марта Всемирная организация здравоохранения предупредила, что быстрое распространение нового коронавируса — это результат «бездействия пугающих масштабов». С каждым днем становится все очевиднее, что нынешняя эпидемия — это непростое испытание для властей и что спасение жизни требует жестких мер контроля, которые ограничивают индивидуальные свободы. Сначала Европа пристально следила за тем, как борется с вирусом авторитарный Китай. Сообщения, как местные власти скрывали информацию о вспышке и даже уничтожали доказательства, напомнили европейцам о неумелых действиях Советского Союза по преодолению последствий чернобыльской катастрофы. Не удивила европейцев и первоначальная реакция Кремля, который счел эпидемию удобным предлогом для проведения квазиреферендума о внесении поправок в российскую Конституцию, позволяющих Владимиру Путину оставаться у власти до 2036 года. Но постепенно и Кремль стал адаптироваться к меняющимся условиям. Однако самоуспокоенность демократических стран продолжалась недолго. От начального отрицания Китай перешел к масштабной мобилизации, которая, судя по всему, позволила сдержать эпидемию. А в Европе забеспокоились, смогут ли их правительства вовремя сорганизоваться для того, чтобы «сгладить кривую» распространения вируса. Драгоценное время для подготовки уже было упущено, но европейские политические лидеры осознали это слишком поздно. В странах ЕС коронавирус привел к очень разным политическим последствиям. Через две недели после того, как Европа превратилась в эпицентр глобальной пандемии, две ирландские партии, которые всегда были в оппозиции друг к другу, согласились создать коалиционное правительство. В Бельгии переходное правительство получило широкие полномочия для борьбы с вирусом на шестимесячный срок. В Германии политические партии выразили готовность поддержать Ангелу Меркель и отказались от приверженности «черному нулю» (то есть бездефицитному бюджету). В то же время в Венгрии премьер-министр Виктор Орбан воспользовался ситуацией, чтобы перейти к полномасштабному авторитарному правлению: опираясь на конституционное большинство своей партии, он приостановил работу парламента и получил полномочия править посредством декретов, затыкая рты недовольным. В Эстонии, Латвии и Румынии правительства хотят использовать кризис для того, чтобы снять с себя обязательства, которые налагает на них Европейская конвенция по правам человека. Коронавирус влияет на каждое общество и его политические институты. На первом этапе власти раздумывают, что делать. Когда эпидемия обрушилась на хронически нестабильную Италию, где политики пытаются обратить любую информацию в политические очки, премьер-министр Джузеппе Конте, руководствуясь добрыми намерениями, но плохими советами, стал совершать одну ошибку за другой. Италия оказалась первой европейской страной, ставшей жертвой неумелого кризисного управления. Президент Франции Эммануэль Макрон, опираясь на авторитет науки и статистики, заявил: «У нас идет война», и мобилизовал все человеческие и материальные ресурсы, чтобы спасти жизни, пускай и через государственное принуждение, — но только после того, как состоялся первый тур муниципальных выборов. Вышедшая из ЕС Великобритания пыталась дистанцироваться от творившегося на континенте и сохраняла спокойствие, однако вскоре блеф премьер-министра Бориса Джонсона стал вызывать все больше вопросов, что вынудило правящую партию отнестись к ситуации с должной серьезностью. Через три с половиной месяца после начала эпидемии в Ухане количество смертей в Европе превысило китайские показатели. Правительства большинства государств ЕС все активнее копируют меры азиатских стран, у которых уже есть опыт борьбы с вспышкой атипичной пневмонии. То есть максимально ограничивают свободу передвижения, чтобы ослабить нагрузку на больницы. Еще недавно столь жесткие меры в Европе было невозможно представить. Но такая инстинктивная реакция ради самосохранения — только одна сторона медали. Вспышка коронавируса также возвращает большинство европейских стран к политике, основанной на фактах, отодвигая на задний план любителей дезинформации, популистов и прочих бойцов киберфронта. И хотя степень проникновения вируса в разных странах ЕС различается, все очевиднее становится необходимость кризисного управления на общеевропейском уровне. Пускай политические полномочия структур ЕС не так велики, а существующие договоры дают Европейской комиссии полномочия только поддерживать национальные правительства, а не возглавлять борьбу с эпидемией, ЕС может предпринять три шага, которые помогут сократить извечный разрыв между ожиданиями европейцев и реальными результатами усилий Брюсселя. Первый шаг — координация действий: лидеры 27 стран ЕС уже выступили с заявлением, что обеспечат совместные закупки индивидуальных средств защиты, увеличат средства, выделяемые на разработку вакцины, и будут координировать меры для смягчения социально-экономических последствий кризиса. Второй шаг — послабления в сфере регулирования экономики. Масштабы экономического ущерба еще предстоит оценить, но закрылась значительная часть предприятий сферы услуг и промышленности. Вполне вероятно, что в этом квартале ВВП сократится на четверть, если не на треть. ЕС уже смягчил многие нормы и требования. Предложение Еврокомиссии приостановить действие правил, регламентирующих размеры бюджетного дефицита и госдолга, одобрили министры финансов стран ЕС. Брюссель также выработал рекомендации по созданию «зеленых коридоров», которые обеспечат свободное движение товаров на едином рынке, устранив опасения относительно перекрытых границ и заторов при их пересечении. Кроме того, европейские власти одобрили временную схему оказания государственной поддержки, которая должна предоставить компаниям необходимую ликвидность в период кризиса. Европейский Центральный банк готов выделить 750 млрд евро, или 4% ВВП ЕС, для рыночных интервенций в условиях пандемии. Третий шаг — солидарность. Ее нехватка проявилась, когда Италия пожаловалась, что другие страны ЕС не откликнулись на ее просьбу о поставках медицинского оборудования. Посыл партнеров по ЕС был ясен: они сами нуждаются в аппаратах вентиляции легких и респираторных масках. Зато помощь Италии представил Китай. Как это ни удивительно, медицинское оборудование привезла и Россия, заработав себе несколько очков в борьбе геополитических нарративов. Впрочем, Еврокомиссия уже объявила о новых мерах по организации (и финансировании на 90%) стратегических запасов медицинского оборудования, подчеркнув, что эта инициатива «запускает механизм европейской солидарности». Можно ожидать и других действий, например наращивания инвестиций в биотехнологии и в развитие промышленной базы для обеспечения стратегической автономии ЕС в медицинской сфере. Подобные конкретные меры нужны не только для того, чтобы помочь странам в трудную минуту. В условиях социального дистанцирования они также покажут европейским гражданам и международным партнерам, что ЕС способен помочь состоящим в нем странам и остается силой, с которой нужно считаться. В последнее десятилетие ЕС выдержал много кризисов и, без сомнений, переживет и нынешний. Принятые, пусть и с опозданием, на наднациональном уровне меры демонстрируют стремление сохранить те основы, на которых зиждется ЕС, несмотря на все потери, которые вирус принес людям, экономике и государствам. То, что не убивает ЕС, делает его сильнее. источник »

58 +